Индивидуация и процесс индивидуации. К.Г.Юнг и аналитическая психология

Способность человека к самопознанию и саморазвитию, слиянию его сознательного и бессознательного Юнг назвал процессом индивидуации. "Индивидуация означает становление единым, однородным существом, и поскольку "индивидуальность" – это наша наиболее внутренняя, постоянная и ни с чем не сопоставимая уникальность, то индивидуация также подразумевает становление собой".

1. Первый этап индивидуации – осознание Тени.

Если мы признаем ее реальность, то можем освободится от ее влияния. Кроме того, осознание личного бессознательного – путь ликвидации неврозов.
Начальная стадия процесса индивидуации наполнена ощущением скуки, пустоты и бесцельности, происходящего, чувством неудовлетворенности жизнью и собственной деятельностью. Это состояние может проявляться в разных периодах жизни, обычно впервые болезненно и остро человек ощущает его в юности.
Метафорическим образом такой неудовлетворенности в сновидении являет-ся старость, бессилие, болезнь, нищета. Такое состояние может возникнуть в связи с психологической травмой, его типичным признаком является болезнен-ная реакция на внешние малозначительные неудачи. Необходимо познакомиться со своим бессознательным и, в первую очередь, с неприятными и негативными свойствами личности, к которым человек старается не приглядываться. Это и будет архетип Тени, осознание которого является первым этапом процесса индивидуации. Тень, как низшая часть личности, представляет собой совокупность всего, чем человек не хочет быть, она воплощает несовместимое с сознательно избранной установкой.
"Тень – это скрытая, подавленная, низшая и обремененная виной часть личности, корнями своими уходящая в
животный мир – мир наших предков и таким образом вмещающая целый исторический пласт бессознательного" /39/.
Архетип Тени проявляется в примитивных инстинктах и демонстрирует все то, чего человек боится, но страстно желает, все, относящееся к звериному на-чалу – жестокое, низменное, коварное, деструктивное, антисоциальное. Эти бессознательные соединения объединяются в автономную личность, своего ро-да "анти-Я" /субличности/, компенсаторно дополняющие Эго.
Юнг считает, что формирование Тени начинается в раннем детстве, когда ребенок сталкивается с тем, что отец и мать ругают и наказывают его за жела-ния и поступки. Слабое Эго еще не способно разобраться в сложной, запутан-ной сети представлений о добре и зле, оно предпочитает вытеснить и забыть все, что взрослые называют и считают нехорошим. Таким образом, отторгну-тыми оказываются целые аспекты личности, ее душевной жизни. Отщепляясь, они становятся автономными, обрастают эмоциями и чувствами, приобретают определенный энергетический потенциал и, в конце концов, складываются в мощное анти-Я, антипод Эго. Эта Тень до поры до времени "сидит в засаде" и ждет удобного момента, чтобы вторгнуться в сознание и отобрать у Эго части-цу власти над поведением и поступками личности, а то и захватить эту власть целиком /психоз/.
«Осознание Тени – сложная и мучительная задача. Обычно все негативное проецируется на других, на внешний мир. Если человек в состоянии увидеть собственную Тень и вынести это знание о ней, задача хотя и в незначительной части, решена: уловлено по крайней мере личное бессознательное. Тень является жизненной частью личностного существования, она в той или иной форме может переживаться. Устранять ее безболезненно – с помощью доказательств либо разъяснений – невозможно. Подойти к переживанию Тени необычайно трудно, т.к. на первом плане оказывается уже не человек в его цельности. Тень напоминает о его беспомощности и бессилии» /40/.
Признание своей Тени и интеграция ее в целостную систему индивидуаль-ной психики необходима для психического здоровья. Если негативное качество или желание осознано, его можно преодолеть, избавиться от него. Но вытес-няемые свойства становятся тем сильнее, чем больше человек стремится их по-давить. Типичное отношение к своей Тени – попытка спроецировать ее качест-ва на других людей Именно так формируется "образ врага", расовые и нацио-нальные предрассудки.
Частичная идентификация с теневым, бессознательным чревата раздвоени-ем личности, психозами.
В сновидениях архетип Тени изображается с помощью темных, мрачных /темнокожих/, уродливых фигур, одного пола со сновидцем. Персонаж Тени наделяется негативными свойствами и качествами, совершает мерзкие поступ-ки От его фигуры веет иррациональными ужасом. Тень может выглядеть могущественной, жестокой, обладать сверхъестественными способностями. Архе-тип Тени, как феномен коллективного бессознательного, вторгаясь в сознание индивида, порождает негативные проекции и проективные идентификации, следствием которых могут быть разрушительные психические конфликты, де-структивные действия, психосоматические нарушения. Наряду с отрицатель-ными сторонами и функциями Тень содержит ценности и информацию, в кото-рых нуждается сознание, но в такой форме, что их трудно интегрировать и включить в свою жизнь. Поэтому в юнгианском анализе принято не уничтожать Тень, искореняя любые возможности ее присутствия в системе психики, а дос-тигать с нею соглашения. Станет ли Тень нашим врагом или другом, зависит только от нас самих. Тень – это не обязательно противник или соперник, это такое же человеческое существо, как и сознательное Я, с которым последнее должно сосуществовать, поскольку нуждается в нем. Тень делается враждебной лишь тогда, когда она игнорируется или отрицается. В сновидениях индиви-дуация Тени, ее признание представлено разнообразной архетипической символикой /драконы, насильники, монстры-трупы, отвратительные пауки – свидетельство нежелания видеть в себе злое, разрушительное начало/.
Чем более развита позитивная сознательная установка, тем благопристой-нее и приличнее поведение человека, тем строже он следует коллективным нравственным и моральным нормам, тем большей компенсации требуют дрем-лющие в нем первобытные разрушительные инстинкты. Сон разума порождает чудовищ.
Осознание Тени и ее интеграция требуют величайшей осторожности и силы духа. Этот мощный архетип обладает колоссальной психической энергией и может стать источником сильнейших аффектов. Устранится от их воздействия невозможно – они способны стереть Это в порошок, непоправимо разрушить психическое равновесие личности.
Впервые встреча с Тенью в процессе индивидуации происходит в возрасте, когда человек обычно не обладает ни необходимой мудростью, ни силой духа. Помощником в этом случае может стать доверие к своему бессознательному, которое направляет человека /сны, видения, "двойные сигналы"/ на верный путь. Потеря связи с бессознательным, с Тенью, игнорирование ее требований грозит бедой, необходима интеграция теневой стороны бессознательного – осознание его. В итоге человек должен решить, что сделать из Тени: врага или друга, а успешная индивидуация возможна не через конфликт, а путем догово-ра.

2. Второй этап индивидуации – это анализ Персоны.

Персона выполняет запретные функции, но в то же время она является маской, скрывающей Самость. Внешнее проявление личности /имя, должность, титул, персональная машина и т.д./ еще не является ее сущностью.
"Анализируя Персону мы срываем маску и обнаруживаем, что-то, что называем индивидуальным, на самом деле является коллективным"/30/. Чем ярче выражен архетип Персоны в бессознательной основе личности, тем могучее иллюзия личности относительно масштаба собственной индивидуальности. Противоречия между интересами Персоны и задачами индивидуации ведут к тому, что Самость и Персона часто предстают двумя равно возможными /и одинаково привлекательными/ направлениями жизненного пути.
Персона есть проявление или свойство личности, противоположное ее под-линности. Юнг писал: "Мы не очень погрешим против правды, сказав: Персона – это то, чем человек в действительности не является, но в то же время чем он сам, ровно как и другие, себя считает" /39/. Влияние этого архетипа приводит к различным искажениям процесса индивидуации, в частности, к психической инфляции, суть которой заключена в непомерном расширении, раздутости лич-ности вследствие ассимиляции бессознательного содержания и идентификации с ним. Психологическим эффектом инфляции может быть либо мания величия, либо чувство неполноценности, в зависимости от того, в каком направлении происходит активизация отношения к внешнему объекту: в активном, при ко-тором коллективный аспект расширяет сферу своего действия, или в реактивном, когда расширяется сфера претерпевания.
Процесс инфляции, как удаление от Самости, есть движение в направлении, обратном индивидуации. Оно сопровождается диссоциацией психических со-держаний, нарастанием расщепления в системе личности, антагонизмом созна-тельной и бессознательной установок. Могут появляться гипертрофированные последствия переоценки родительских влияний или служебных успехов, рисуя картины необъяснимых социальных катастроф, ужасающих в противополож-ность реальной стабильности социального статуса и престижа сновидца. В сно-видениях Персона является через элементы внешнего облика, ее проявление представляет собой одежда, украшения, интерьеры, учебные заведения, офисы, кинотеатры и т.п.
Человек с развитой Персоной, которая изолирует его от Самости, может ви-деть себя во сне голым, в разорванной одежде, измазанным грязью, бессозна-тельное, которое стремиться ограничить чрезмерную власть Персоны, создает сновидения на тему безусловного подчинения, в котором сновидец будет дей-ствовать как полицейский, дрессировщик, строгий педагог, солдат, охранник, раб. Наставляя на путь индивидуации, бессознательное посылает мотив снов, построенный на фальши, изображение в виде сценического действа, посещение парикмахерской, театра, мистерий и т.д.
В процессе индивидуации необходимо не только осознать искажающее влияние Персоны, но и преодолеть его. Это подобно крушению сознательной установки, по Юнгу "... гибель мира в миниатюре, в результате чего все снова возвращается в начальный хаос. Чувствуешь себя брошенным на произвол судьбы, дезориентированным кораблем без кормила, брошенным на волю сти-хий" /40/. Эта потеря равновесия оправдана, если инстинктивная деятельность бессознательного устанавливает новое равновесие, а сознание в состоянии ас-симилировать /понять и переработать/ произведенные бессознательным содер-жанием. Но часто личность выбирает для себя наименьшее сопротивление и падает обратно в коллективное бессознательное, которое берет на себя руково-дство психической жизнью. В этом случае происходит либо регрессивное вос-становление Персоны, при котором человек находит для себя новую социаль-ную роль, более мизерную и ничтожную, чем раньте, либо идентифицируется с коллективной психикой, (инфляция в чистом виде), когда личность мнит себя носителем тайного знания, божественной мудрости, владельцем сокровища или обладателем непобедимого оружия, т.е. преувеличивает свою важность, цен-ность, значимость и демонстрирует неадекватное поведение в социальной сфере.

3. Третий этап индивидуации – это встреча с Анимой и Анимусом.

Сам Юнг относился к этому архетипу как к реальному существу, находящемуся в тайниках его души. Он советовался со своей Анимой, считался с ее мнением, учился у нее.
Анима и Анимус живут и функционируют в более глубоких слоях бессозна-тельного, они чужеродны, и привносят в сознание загадочные психические со-держания, принадлежавшие далекому прошлому.
"Это дух наших неизвестных предков, их способ думать и чувствовать, их способ познавать жизнь и мир, богов и человека. Факт наличия этих архаиче-ских слоев является предположительно корнем веры в реинкарнацию и в воз-можность воспоминаний из "прошлых существовании". Анима и Анимус живут в мире, совершенно отличном от внешнего, где пульс времени стучит беско-нечно медленно, где рождение и смерть индивида не идут в счет. Не удиви-тельно, что их вторжение в сознание часто равнозначно психозу" /40/.
Архетип Анимы привлекал Юнга очень сильно. Ее образ постоянно присут-ствовал в его собственных снах и видениях, так что представления об одержи-мости мужской психики Анимой, о многочисленных и сложных проблемах, по-рожденных ею, имеют глубоко личностную природу. Он сам описывал это так: "Меня крайне занимало то, что какая-то женщина существует внутри меня и вмешивается в мои мысли, в самом деле, думал я, может она и есть "душа" в примитивном смысле слова, и я спросил себя, почему душу стали называть "Анима", почему ее представляют как нечто женственное. Впоследствии я по-нял, что эта "женщина во мне" - некий типический или архетипический образ в бессознательном всякого мужчины, я назвал его "Анима". Сперва я обратил внимание на негативные аспекты Анимы. Я испытывал страх перед нею, будто от присутствия чего-то невидимого. Затем я попытался посмотреть на себя со стороны и подумал, что все мои записи и наблюдения над собой – ни что иное, как письма, адресованные ей, т.е. той части я, чей взгляд на вещи отличается от моего - сознательного взгляда и самому мне представляется необычным и не-ожиданным... Каждый вечер, записывая свои фантазии, я думал: если я не за-пишу, моя Анима не сможет удержать их"/39/.
Негативная Анима в сновидениях изображается фигурами ведьм, злобных колдуний, различными чудовищами женского пола.
Положительные стороны Анимы не менее многочисленны, чем отрицатель-ные ее свойства. Архетип Анимы воплощает идею красоты, духовности. Анима – это прежде всего душа.
Позитивные аспекты Анимы, связаны с тем, что она обеспечивает компен-саторное равновесие сознания и бессознательного, посредничая между ними. В Аниме заключается полнота и целостность бессознательной душевной жизни.
Анима – фактор наивысшей важности в психологии мужчины, где всегда действуют эмоции к страсть. Она усиливает, преувеличивает и мифологизирует все эмоциональные отношения к профессии и противоположному полу.
В сновидении это фантастические хитросплетения. Юнг считал разрешение проблем с Анимой важнейшей частью психотерапевтической работы и процес-са индивидуации. Не освободившись от анимистической зачарованности, муж-чина не станет самостоятельным и цельным, не научившись взаимодействовать с Анимой, он не сможет испытать счастья в семейной жизни и любви.
Встреча с Анимой – трудное испытание, из которого не многие мужчины выходили с честью. Такая встреча может произойти во внешнем мире, посколь-ку черты и свойства Анимы проецируются на реальных женщин, или в мире внутреннем: интеграция с Анимой является необходимым этапом процесса ин-дивидуации. Непонятная и таинственная Анима, являясь мужчинам в сновиде-ниях в виде загадочных, обольстительных и ужасных женщин, обычно проеци-руется на противоположный пол. Сюда относятся все случаи роковой любви, необъяснимой и безумной страсти, которая захватывает мужчину тем сильнее, чем более разумную и сознательную жизнь он привык вести. Брак с Анимой /женщи-ной, душевный склад которой дает особенно сильные основания для проекции мужской Анимы/ несет вступившему в него райские наслаждения и адские муки, которые могут привести к самоубийству или драме.
Как и любой архетип, Анима сочетает позитивные и негативные черты, бо-жественную и демоническую природу. В процессе индивидуации осознание Анимы способно компенсировать антагонизм Самости и Персоны. Анима часто выступает в спасательной роли в ситуациях, которые кажутся человеку безвы-ходными. «Анима, - пишет Юнг, - принадлежит к тем "пограничным явлени-ям", которые происходят, главным образом, в совершенно особых психических ситуациях. Подобные ситуации всегда характеризуются более или менее вне-запной ломкой образа или стиля жизни, которые до этого казались необходи-мым условием и фундаментом его индивидуального существования. Когда раз-ражается подобная катастрофа, для человека не только отрезаны все пути к от-ступлению в прошлое, но и нет, кажется, никакого пути для движения вперед, в будущее. Он оказывается один на один с беспросветной и непроницаемой тьмой, чья бездонная пустота внезапно заполняется неким видением, осязае-мым присутствием какого-то чуждого, но способного придти на помощь суще-ства» /33/.
Интегрированная Анима становится уникальным посредником между соз-нанием и бессознательным, центром, который вносит психическое равновесие индивидуальности, приблизившейся к Самости.
Эта гармония символически представлена женско-мужской парой, слияни-ем обеих начал, называемых на Востоке Янь и Инь.
Анима, как женщина внутри, предопределяет эмоциональные аспекты муж-ской личности, управляет жизнью его чувств и несет ответственность за все-возможные аффективно обусловленные катастрофы – неуместные влюбленно-сти, разрушительные привязанности, неудачи в браке и интимной жизни.
Анимус у женщины тяготеет к сфере разума и убеждений, формирует мне-ния, участвует в принятии важных решений и структурирует ее жизненный путь. Типичная сфера ценностей и идеалов в воспитании детей, сфера власти - профессиональная карьера женщины или ее светская жизнь.
"Если бы мне нужно было одним словом обозначить то, -пишет Юнг, - в чем состоит различие между мужчиной и женщиной в этом отношении, и, та-ким образом, то, что характеризует Анимус в отличие от Анимы, то я мог бы сказать только одно: если Анима производит настроение, то Анимус – мнения, и как настроение мужчины проявляется на свет из темных глубин, так и мнения женщин основываются на тех же бессознательных, априорных предпосылках. Мнения Анимуса очень часто имеют характер солидных убеждений, поколе-бать которые нелегко, или принципов, которые якобы неприкосновенно обще-обязательны" /39/.
Метафорически интеграция Анимы/Анимуса, союз сознания и бессозна-тельного изображается с помощью иерогамии – священного брака, ребенком которого является божественная Самость. Соответствующие образы и символы будут проявляться в сновидениях человека, успешно продвигающегося по пути индивидуации. Такие образы могут знаменовать благоприятное окончание кризисного периода в жизни и служить началом физического и духовного исцеления.

4. Четвертый этап индивидуации. Самость

"Самость – наша жизненная цель, потому что это наиболее полное выраже-ние того судьбоносного сочетания, которое мы называем индивидуальностью". «Человек должен быть собой, должен нести собственную индивидуальность, тот центр личности, который одинаково удален и от сознания и от бессознательного, мы должны стремиться к этому идеальному центру, к которому при-рода, кажется, направляет нас» /39/.
Самость в сновидениях часто символизируется образом ребенка, божест-венного младенца. Образ ребенка символизирует потенциальность, возможно-сти развития, в снах ребенок может соединять в себе бессознательные и созна-тельные черты и свойства.
"Зачастую ребенок принимает вид как бы в подражание христианскому образцу, но значительно чаще он ведет свое происхождение из нехристианских праступеней, а именно, от животных, обитающих в преисподней /таких как крокодилы, драконы, змеи/, или от обезьян. Нередко ребенок появляется в цве-точных чашечках, или из золотого яйца, или же в виде сердцевины мандалы. В сновидениях он является по большей части как сын или дочь, как мальчик, под-росток или юная девушка, иногда он имеет экзотическое происхождение /китайское, индийское, с темным цветом кожи/ или даже космическое /под звездами или окруженный ореолом звезд, как сын короля или как дитя ведьмы с демоническими атрибутами/. Иногда встречается особый случай манифестации этого же мотива как "трудно достижимой драгоценности". Тогда мотив ребенка чрезвычайно изменчив и принимает все, какие только можно формы, например, драгоценного камня, жемчужины, цветка, сосуда, золотого яйца, четверицы, зо-лотого шара и т.д. "/40/.
Образ ребенка соответствует бессознательному личности. Часто события во сне соответствуют героическому мифу, то есть происходят изменения в сторо-ну индивидуации. В неблагоприятных случаях /инфляция/ сновидец примеряет на себя роль страдальца или видит сны о героических подвигах, компенсирующие сознательное чувство неполноценности. Специфическим симво-лом индивидуации является также мандала – образ психического универсума, изображение центростремительного процесса, воссоздающего центр индивиду-альности. Мандала подчинена принципу троичной, четверичной и осевой сим-метрии и в типичном случае представляет собой фигуру круга, квадрата или равностороннего креста. Архетип Мандалы задает особые сновидения - "ман-далические сны". Такие редко встречающиеся сновидения являются свидетельством успешной индивидуации и характеризуются ощущением равновесия, покоя, и благополучия. Их можно отнести к числу " просветленных снов".
Персонификациями Самости часто выступают фигуры святых, апостолов и особенно – образ Иисуса Христа. Образ Христа как Всеобъемлющей целостно-сти, полного и совершенного существа отражает архетипическое представление о целостности индивида или Самости.
Говоря о зрелости, "разрастании" личности, Юнг представляет ее индивидуацию как процесс ассимиляции бессознательных содержаний. Даже на за-вершающих этапах индивидуации личность может встретиться с серьезными трудностями – например, в случае мана-личности. В юнгианстве этим понятием обозначают человека, сумевшего в процессе индивидуации интегрировать архетипы так, что в результате его Это становится полновластным хозяином связанной с ними психической энергии.
Сила и власть аффекта, которыми обладали Персона, Анима и Тень, пере-ходят к Эго, сумевшему "разобраться" с ними подобно тому, как в представлениях первобытных людей "мана" /колдовская сила/ убитого переходила к его убийце.
"Так сознательное Я становится мана-личностью. Но мана-личность, - пишет Юнг, - это доминанта коллективного бессознательного, известный архетип сильного мужчины в виде героя, вождя, колдуна, знахаря и святого, властелина людей и духов, друга божьего... Так оно становится сверхчеловеком, превосходящим, любую силу, полубогом, а может быть, и более того".
На самом деле в таком положении вещей таится опасность сильнейшей психической инфляции, ибо мана – всего лишь иллюзия.
"Сознание не стало властелином над бессознательным, только Анима утра-тила свою барскую спесь – в той степени, в какой Я смогло разобраться с бес-сознательным". Установилось хрупкое равновесие сил, нарушить которое про-сто и опасно. Проекция «маны» на окружающую действительность приводит к возникновению всякого рода вождей, фюреров, экстрасенсов, к развитию маниакальных психозов. При этом люди, представляющие собой благоприятную среду для таких проекций, оказываются жертвами всяких современных шаманов.
В тех случаях, когда Это не выдвигает претензий на обладание могущест-вом, одержимости не возникает и бессознательное утрачивает свою власть над ним. В таком состоянии, указывает Юнг, мана должно доставаться чему-то, что и сознательно, и бессознательно, или ни то, ни другое. Так формируется новое средоточие личности, нечто посередине между противоположностями, сле-дующая ступень. Это позитивная мана: личность в старину становилась жре-цом, способствующим возрастным инициациям, лекарем-целителем тела и ду-ши. В настоящее время такой деятельностью являются призвание педагога, священника, аналитика и психотерапевта,

Итак, этапы процесса индивидуации по Юнгу заключаются в следующем:

1 . Осознание Тени и интеграция представленных в ней содержаний личного бессознательного, "достижение соглашения с Тенью".
2. Осознание и разрушение Персоны, искажающей подлинную сущность индивидуальности, дистанцирование от Персоны, отказ от проекций и проек-тивных идентификаций.
3. Разбирательство с Анимой или Анимусом, ассимиляция воплощаемых ими содержаний коллективного бессознательного, установление связей с бес-сознательным посредством интегрированных Анимы/Анимуса.
4. Отказы от идентификации с архетипом мана-личности и ассимиляция его содержаний с Самостью.
5. Становление Самости как полной, всесторонней и гармоничной индиви-дуальной целостности, истинной и автономной индивидуальности, не подверженной ничьим влияниям носительницы творческого потенциала.

Jung встретился с проблемой индивидуации при анализе пациентов, жалующихся на разлад отношений с собой. Они отмечали, что с какого-то времени утратили интерес ко многим вещам и не могли «найти» себя. Работа перестала приносить им удовлетворение; смысла к дальнейшему зарабатыванию денег не было; развлечения, которые раньше радовали, стали неинтересны. Это были обеспеченные зрелые люди, которые добились в жизни многого.

Jung предположил, что эти состояния обусловлены потерей контакта с бессознательной частью психики, чрезмерной акцентуацией сознательного подхода. Такое нарушение баланса приводит к возникновению чувства внутреннего психологического дискомфорта. Теряется цель и смысл жизни и возможность найти в себе экзистенциальную мотивацию.

Jung связывал это состояние с потерей связи с архетипом Self"а. Единственный способ помочь таким людям заключался в том, чтобы разблокировать канал взаимодействия с бессознательной частью психики. Процесс установления потерянной связи и приобретение целостности Jung назвал индивидуацией.

По мнению автора, если человек не использует какую-то часть своей психики, он не является целостным индивидуумом. В случае восстановления баланса, возникшее нарушение компенсируется. Для того, чтобы обрести целостность, необходимо восстановить функционирование тех сторон личности, которые не принимались во внимание в течение длительного промежутка времени. Какая-то часть этих составляющих находится в бессознательной сфере и человек часто не использует те возможности, которыми он потенциально обладает.

Человек не может быть целостным, если он развивает только одну психическую функцию, например, совершенствует интеллект и подавляет эмоции, вытесняя их в бессознательное. В то же время нельзя жить только одними импульсами из бессознательного. Сознание и бессознательная часть психики не составляют единого целого, если одна из них подавлена. Они должны иметь равные права, поскольку это два равновеликих аспекта жизни. Сознательная часть должна защищать свою разумность и рациональность, а хаотическая жизнь бессознательного иметь шанс проявлять себя, насколько человек, не теряя чувства реальности, может ее интегрировать. В противном случае прессинг бессознательного возрастает и оно может вторгнуться в сознание и разрушить ego, делая поведение человека неадекватным.

Целостный человек более совершенен. Он представляет собой индивидуум, который живет творческой жизнью, используя свои возможности. Такая жизненная стратегия делает жизнь привлекательной, разнообразной и насыщенной мотивацией. У целостного человека присутствует выход за пределы себя, он связан с чем-то большим, чем он сам.

Процесс индивидуации характерен не для первой половины жизни, а для зрелых лиц. Некоторые ситуации, явления и процессы могут натолкнуть человека на необходимость индивидуации. Это могут быть серьезное заболевание, которое заставляет заново переосмыслить жизнь; какое-то необычное переживание, в результате которого открываются новые горизонты и иные аспекты жизни; перенесение психического заболевания.

Индивидуация происходит у тех, кто в полной мере проэксплуатировал сознательную часть своей психики и столкнулся с повторением одних и тех же явлений и процессов. Такие люди часто ведут себя стереотипно в жизненных ситуациях, и сама жизнь становится для них однообразной и скучной. Типично чувство пустоты и отсутствия смысла жизни.

Jung считает, что, если условно разделить жизнь на две половины, то первая характеризуется преобладанием экстравертированных интересов одностороннего развития, необходимостью приобретения определенных знаний, навыков, поиска себя в мире, в профессии, в отношениях с людьми, создания определенного социального статуса, общественного положения и т. д. С этой целью приходится концентрироваться на какой-то одной психической сфере своей личности. Процесс достижения социальной адаптации захватывает почти всю психическую энергию.

Во второй половине жизни задачи, присущие первой части, лишаются своей привлекательности. Многое тускнеет, теряет новизну, поэтому возникает проблема нахождения нового смысла и цели в жизни. Эту цель лучше искать там, на что ранее не обращалось должного внимания, в кладовых пренебрегаемой ранее бессознательной и неразвитой части личности.

Процесс индивидуации Jung описывает как психологическое путешествие, которое может быть трудным, достаточно мучительным, содержащим в себе возможность потерпеть поражение. Иногда человек начинает ходить по кругу, хотя, скорее всего, речь идет о спиральной траектории путешествия.

Используя язык юнгианского анализа, в начале этого путешествия человек должен встретиться со своей тенью, изучить ее, научиться жить с этой не всегда приятной стороной своей личности, которую раньше он не всегда ценил и принимал и поэтому вытеснял. Целостность невозможна без признания и распознавания противоположности.

В этом психологическом путешествии человек должен встретиться с архетипами коллективного бессознательного. Естественно, что при этом возникает опасность быть проглоченными этими архетипами, поэтому здесь необходимы контроль и критика. Когда какая-то часть архетипов начинает осознаваться, человек приближается к «сокровищам», которые трудно найти. Полное соприкосновение с «золотым цветком» - с центром себя, с архетипом целостности невозможно. Эта задача никогда до конца не выполнима. Разные люди «заходят» на разные расстояния по маршруту психологического путешествия.

Бессознательное может быть познано только путем определенных переживаний. Когда оно возникает в виде какого-то переживания, оно уже не есть бессознательное в полном смысле этого слова. Ранее неосознанная часть психики находит свое место в сознании. Бессознательное может возникать в сновидениях, в видениях, фантазиях в, казалось бы, бессмысленных идеях, которые возникают время от времени или внезапно врываются в сознание и овладевают психикой, подобно наводнению. Те, кто переживал нечто подобное, говорят, что при этом возникает страх потери рассудка. Страх сойти с ума часто связан с архетипными переживаниями, с тем, что человек прикасается к бессознательному, или оно прикасается к нему.

Hedges (2001) в «Ужасающих Трансференсах» пишет, что, когда в процессе психоанализа аналитик выходит на переживания, свойственные очень раннему возрасту, многие пациенты находятся на грани потери сознания. Они испытывают состояние ужаса. У них развиваются обмороки. Автор связывает подобные проявления с выходом на переживания довербального периода, которые были вытеснены и забыты. Во время анализа они прорываются в сознание и приводят к соматическим реакциям разрушающего характера. Но это - только одна сторона медали, другая, с точки зрения юнгианской психологии, заключается в том, что возникновение таких реакций отражает выход на архетип деструкции, выражением которого, очевидно, может быть аутодеструктивный драйв. В случае оживления такого архетипа пациент переживает ощущения гибели, распада, падения в пропасть и т. д.

Сновидения, которые инициируют индивидуацию, относятся к категории Больших Сновидений. Чаще всего они встречаются у людей с жалобами на признаки отсутствия смысла жизни. Появление таких сновидений наталкивает на желание остановиться, переосмыслить многое из того, что уже сделано и что еще предстоит совершить, обратить внимание на «дремлющие», неактивизированные психические явления, процессы и состояния. Подобное заполнение психологического вакуума вызывает трансформацию личности.

Акцент на индивидуацию лежит в основе юнгианской аналитической терапии. Индивидуация иногда описывается как Второе Рождение, которое ознаменовывается нахождением нового смысла и новой окраски жизни, когда все окружающее воспринимается свежим, ярким, сочным и колоритным. Упоминание о таком обновленном мироощущении содержатся в работах Гроффа, который описывал эффект обновления, оживления и видения необычного света пациентами, принимающими ЛСД-25. При этом они отмечали, что именно таким насыщенным и ярким воспринимался цвет в детстве, но во взрослой жизни это восприятие потерялось.

Юнг: индивидуация

Цитируем по книге:

Сэмьюэлз Э., Шортер Б., Плот Ф. Критический словать аналитической психологии К. Юнга. - М: ЭСИ, 1994. - 182 с.

Самость (Self , Selbst ). Следуя концепции Юнга, можно определить самость как архетипическое стремление координировать, соотносить и опосредовать напряжение противоположностей. Через самость человек сталкивается с полярностью добра и зла, человеческого и божественного. Взаимодействие требует максимума человеческой свободы перед лицом кажущихся несообразимыми требований жизни, единственный и высший судья этому - открывающийся смысл.

Самость это архетипический образ единства личности как целого. Самость это объединяющий принцип в области человеческой психики. Он занимает центральное место в управлении психологической жизнью и поэтому является высшей властью в судьбе индивида. Иногда Юнг говорит о самости как инициаторе психической жизни, в других случаях он относится к ней как к цели. «Самость есть не только сам центр, - пишет Юнг, но и вся окружность, охватывающая как сознание, так и бессознательное, она - центр этой целостности, всеобщности, так же как Эго есть центр сознательного разума». Взаимоотношения Эго и Самости никогда не прекращается, пожизненное их взаимодействие означает индивидуацию.

Символы самости часто обладают нуминозностью (загадочностью, таинственностью) и несут ощущение необходимости.

Индивидуация (Individuation ) это обретение индивидом самости, целостности, нераздельности и отделение от других людей или коллективной психологии. Это ключевое понятие, введённое Юнгом в теорию развития личности. Оно связано с такими понятиями, как эго, архетип, самость, сознание и бессознательное. В несколько упрощённом виде это можно предствить следующим образом:

Эго находится в процессе социальной адаптации индивида,

Самость находится в процессе индивидуации (накопления личного опыта и самореализации).

В процессе их взаимодействия человек начинает осознавать, в каком отношении он или она является уникальным человеческим существом, и в то же время - просто мужчиной или женщиной.

Индивидуация предполагает определённую степень оппозиции к социальным нормам, не имеющим абсолютной ценности. Процесс индивидуации содержит религиозные обертоны.

Юнг воспринимал веру, сознательную или бессознательную, как готовность довериться трансцендентной силе, как предпосылку нуминозного опыта. Нуминозное не может быть завоёвано, можно лишь открыть себя ему. Юнг писал о нуминозности как о динамическом факторе или эффекте, не зависящем от производного акта воли. В любом случае, нуминозность вызывает специфическое изменение сознания. Этот опыт оказывается настолько глубоким, «запредельным», что описания не могут передать степени его воздействия.

Мандала - это санскритское слово, обозначающее круг. Относится к геометрической фигуре, в которой круг заключён в квадрат или квадрат в круг. Мандала обладает более или менее регулярными кратными отношениями, разделена на 4 или кратное 4 число частей. Юнг интерпретировал мандалу как выражение психики и, в частности, самости. Мандалы выражают стремление к целостности или предъявляют космическую целостность.

Архетипы Персоны, Анимы, Анимуса и Тени

Наиболее отчётливое и ясное определение тени было дано Юнгом в 1945 году: «Это как раз то, чем человек не хотел бы быть». В этом простом высказывании суммируются определения тени как негативной стороны личности, суммы всех неприятных качеств, которые хотелось бы спрятать, «другая личность» в самом человеке, его собственная тёмная сторона. Юнг прекрасно осознавал реальность зла в человеческой жизни.

Вновь и вновь он подчёркивал, что все мы имеем тень, что всякая реальная субстанция отбрасывает тень, что эго соотносится с тенью как тень с мраком и что именно тень делает нас людьми.

«Каждый носит с собой тень, и чем меньше она подключена к индивидуальной сознательной жизни, тем она темнее и гуще. Если плохое качество осознано, то всегда есть шанс его исправить. Помимо этого, оно находится в постоянном контакте с другими интересами, так что подвержено непрерывной модификации. Но если теневая сторона Я подавлена и изолирована от сознания, то она никогда не будет исправлена, и всегда может прорваться в самый неподходящий момент». Другими словами, тень искоренить невозможно, поэтому аналитические психологи пользуются термином «прийти к соглашению с тенью».

Персона в юнгианском понятии это архетип, то есть неизбежная и вездесущая данность. В любом обществе необходимы способы и средства, облегчающие взаимоотношения. Эта функция и реализуется через персону. В разных культурах критерии для персоны разные. Персона не бывает унаследованной или фальшивой. Это просто форма компромисса, которую человек выбрал для жизни в обществе. Персона выступает как посредник между эго и внешним миром, во многом таким же самым образом, каким анима и анимус посредничают между эго и миром внутренним.

Анима и Анимус это образы души, вырастающие из архетипической структуры. Они пребывают ниже порога сознания, выступают как проводники во внутренний мир человека и раскрывают творческий потенциал личности, ведя её к индивидуации.

Юнг относил Аниму и Анимус к одному классу образов «не-Я».Состояние «не-Я» для мужчины соотносится с чем-то женским, а для женщины - с мужским.

Архетип и символ.

Коллективное бессознательное. Архетипы. Итак, на прошлой лекции мы говорили о тех новых идеях, которые внес Юнг в понимание природы сознания и индивидуального бессознательного. Однако Юнг предположил существование еще одного более глубинного слоя в структуре личности, к которому принадлежат содержания практически неизвестного происхождения. Их отличительная особенность – мифологический характер. Они как бы принадлежат слою души, свойственному не какой-либо отдельной личности, а человечеству вообще. Юнг называл данный уровень душевной жизни коллективным бессознательным и указывал, что содержание коллективного бессознательного наследуется и одинаково для всего человечества, независимо от нации, расы, пола и т.д.

Архетипы присутствуют в сказках, мифах, легендах и фольклоре, они – неотъемлемая часть каждой культуры. Вот некоторые из таких распространенных архетипов – мотивов: Герой, Дракон, Спаситель, Кит, проглатывающий Героя и т.д.

Юнг связывает происхождение архетипов с многомиллионолетней историей эволюции человеческого мозга. Мозг человека историчен. Его структура отражает историю своего формирования. Фундаментальная структура души/мозга имеет иерархическое устройство, общее для всех людей. Здесь заложены “отпечатки” фундаментальных переживаний, с которыми сталкивались люди на протяжении веков вместе с сопровождающими их эмоциями и аффектами, которые создают “готовность проживать жизнь согласно заложенным в психике пограничным линиям”.

Интересно соотношение понятий “архетип” и “инстинкт” в теории Юнга. В своих ранних работах Юнг рассматривает архетип как “психический аналог инстинкта”. В более поздних работах он говорит об архетипе как о промежуточном звене между инстинктом и образом. Между ними существует взаимозависимость и ни архетип, ни инстинкт не имеют отдельного или первичного существования по отношению друг к другу.

Архетипы биполярны, то есть выражают врожденную двойственность предметов и явлений. Например, архетипический образ отца может быть разделен на помогающего, поддерживающего, сильного и на подавляющего, ужасного отца. Реальный образ отца строится в результате опосредования архетипической системы реальным опытом. Если реальный опыт усиливает одну из крайностей, эволюция образа отца нарушается, и это может мешать нормальному развитию личности.

Юнг организовывал архетипы в отдельные группы; он заметил, что существует тенденция к персонализации бессознательного. Существует несколько возможностей представить архетипы в виде ряда или иерархии. Воспользуемся наиболее распространенным подходом и рассмотрим наиболее важные архетипы.

В начале системы архетипов мы видим Персону . Персона – это социальная маска или личина, которую мы надевает, чтобы обратиться к миру. Персона обозначат множество ролей, которые мы проигрываем в соответствии с социальными требованиями. Основная задача, которую выполняет Персона – сдерживание сильных примитивных эмоциональных импульсов, необходимое для жизни в обществе. Однако как актера можно принять за его персонаж, так и Персона (Маска) может “прирасти к коже”. В случае отождествления с Персоной/обмана собственной Персоной человек “сводится” к одной единственной роли, отчуждается от истинной эмоциональной жизни.

Следующий архетип, Тень , включает в себя все то, что каждый человек боится, презирает и не может принять в себе, “темную сторону личности”. Юнг не уравнивает понятия “Тень” и “грех”: все объекты отбрасывают тени. То же самое Тень выражает и для человечества в целом, и для отдельной культуры в отдельный момент времени.

Эго может осознавать некоторые части того, что находится в Тени, но сама Тень никогда не может быть осознана. Выведение чего-либо на сознательный уровень также усиливает бессознательное, поэтому, чем более дифференцированно Эго, тем более проблематична Тень.

Юнг многократно подчеркивает, что тень не следует рассматривать как “плохое”. Темная сторона человека – это, в сущности, тоже его сторона. Юнг рассматривает Тень как источник жизненной силы, спонтанности и творческого начала в жизни личности. Поэтому по мере личностного роста должна происходить интеграция тени, признание непризнанного, но человеческого. “Ассимиляция Тени дает человеку тело … животную сферу инстинктов”. Признание Тени позволяет человеку увидеть, что корень его жизненных проблем – в нем самом.

По отношению к отдельной культуре Тень включает всех тех, кто находится вне этой культуры/общественной системы (преступники, психотики, чудаки и т.д.) , а также национальных врагов. Наличие таких людей можно рассматривать, как неспособность ассимилировать свою Тень. Если эта неспособность сохраняется долгое время или усиливается, тогда общественная Тень может “взорваться”, как в случае фашизма, расовых или национальных столкновений и разрушить “свою” культуру.

Далее “располагаются” два противоположных архетипа Anima и Animus , которые, по Юнгу, выражают врожденную андрогинную природу людей. Animа представляет внутренний образ женщины в мужчине, его бессознательную женскую сторону; Animus - внутренний образ мужчины в женщине, ее бессознательная мужская сторона.

Но – давайте сделаем небольшое отступление. Юнг подробно останавливается на психологических особенностях мужчины и женщины. Помимо мужского и женского архетипов он говорит о двух различных архетипических принципах психологического функционирования. Маскулинный принцип он называет Логосом (“слово” – выражает приверженность рациональности, логике, опору на интеллект и ориентацию на достижения); феминный принцип он называет Эросом (любовник Психеи - стремление к связанности). Логос и Эрос не зависят от анатомического пола и существуют в каждом мужчине и женщине. Логос и Эрос одинаково важны, однако, в работах Юнга существуют путаные указания на связь между принципами и родом (она неоднозначна). Юнг подчеркивает, что Эрос и Логос являются взаимодополняющими, доступными обоим полам и конструктивными только в партнерстве.

Но! Дихотомия психологического функционирования людей сохраняется у Юнга в символической форме – как мужчина и женщина внутри личности.

Animа и Animus Юнга представляют не только мужскую/женскую часть психики, но и врожденный аспект функционирования, отличающийся от сознательного, поэтому полный возможностей и потенциалов. Во сне встреча с Anim’ой или Animus’ом может интерпретироваться как представление альтернативных способов восприятия, поведения и иной системы ценностей. Например, Animus связан со сфокусированным мышлением, сознанием и уважением к фактам; Animа - с воображением, фантазией, игрой. Фигуры Anim’ы и Animus’а часто действуют как источники мудрости и информации. Главное здесь то, что это – образы общих принципов, относящихся ко всем людям, и если они не доступны человеку в данный момент, то это имеет индивидуальные, а не связанные с полом причины.

Animus и Animа часто проявляются в проекции на реального мужчину или женщину, тогда они могут вызвать влечение между людьми, так как они несут зародыши понимания и коммуникации с представителем противоположного пола. Через проекцию женщина и мужчина познают друг друга, влекут друг друга. Будучи архетипическими структурами, Animus и Animа предшествуют переживаниям и обуславливают их. Но проекция Anim’ы и Animus’а не только облегчает нашу гетеросексуальность. Проекция того, что в личности относится к противоположному полу, - проекция бессознательного потенциала, - “образа души”. Таким образом женщина может впервые увидеть или ощутить свои мужские стороны, которые она не осознает, но которые ей необходимы. Мужчина здесь “вынимает” из нее и “показывает” ей ее собственную душу.

Проекция Anim’ы/Animus’а на партнера – норма, а не патология. Патологическое состояние возникает тогда, когда проецирует свою Тень на Animus/ Anim’у, либо чрезмерно идентифицируется с ним/ней. В первом случае личность начинает видеть и чувствовать в партнере то, чего она более всего боится и отвергает в себе. Во втором случае личность будет демонстрировать поведение, которое выражает стереотипные недостатки противоположного пола. Мужчина может стать неуравновешенным, иррациональным, женоподобным; женщина – слишком уверенной в себе, склонной к спорам, приверженной фактам. Женщину, “захваченную” Animus’ом можно описать как “плохое издание” мужчины и наоборот.

Один из удивительных выводов из этих положений – это вывод о психологической значимости фактических половых отношений. По Юнгу, это отношения обогащают психологические процессы в личности (и наоборот, внутренние процессы способствуют установлению половых отношений). Это может быть одной из причин того, что человеку нужно больше, чем просто сексуальное партнерство.

Самость – наиболее важный, наиболее глубинный, центральный архетип в теории Юнга. Она представляет собой сердцевину личности, вокруг которой организованы и объединены другие элементы. Самость – это бессознательный прообраз Эго, Эго вначале сливается, затем – дифференцируется от Самости. Юнг дает следующее рабочее определение самости: “потенциал для интеграции личности”. Однако подобной интеграции достичь непросто, к ней можно прийти не раньше среднего возраста. Более того, архетип Самости не реализуется до тех пор, пока не наступит полная гармония всех аспектов души, сознания и бессознательного.

Самость обладает двумя свойствами, которые выделяют ее из ряда других архетипов: 1) она функционирует как синтезатор и посредник между противоположностями в психике; 2) Самость – основной агент производства глубинных, внушающих трепет символов, которые по своей природе являются регулирующими (психику) и излечивающими (душевные болезни).

Символизм - вообще характерная черта порождаемых архетипами душевных образований. Символ – это не знак; знак обозначает нечто уже известное. Символ обозначает нечто неизвестное, “необозначаемое” напрямую, то, что невозможно выразить словами. (Вспомним здесь, что именно так характеризует природу архетипов Юнг: необъяснимые, необозначимые, неописуемые пра-формы, пра-образы.) Итак, символ “указывает на значение, которое не поддается описанию”, то есть, на архетип.

В отличие от Фрейда, Юнг оставляет за символами не защитную, а целительную функцию. Символы способствуют интеграции противоположностей в психике; их работа направлена на регуляцию психики в интересах естественного развития личности. Используя символы, наше бессознательное может пытаться “сказать” нам во сне, прежде всего, что нарушена гармония между частями души (например, между рациональным и иррациональным принципами познания, дифференцированной и недифференцированной функциями, мужской и женской частями души и т.д.). Символы могут выражать назревающее физическое расстройство (болезнь), которое еще не осознанно субъектом, но уже “замечено” бессознательным (например, сновидение о крабоящере в “Тевистокских лекциях”).

Но чаще всего символы, возникающие в сновидениях или фантазиях (“снах наяву”), представляют собой попытки Самости интегрировать душу, привести ее в “более продвинутое” состояние. Согласно Юнгу, символы, связанные с Самостью бывают нуминозными, т.е. таинственными, внушающими трепет, обогащающими, непередаваемыми на словах. Одно только созерцание и “переживание” этих символов, по Юнгу, способно гармонизировать психику. Неслучайно, в качестве одной из форм терапии Юнг советовал своим пациентам зарисовывать поразившие их во сне фигуры/узоры/ландшафты и творчески экспериментировать с этими зарисовками (дорисовывать их, продолжать и развивать узор или начатое во сне действие и т.д.).

Не только изобразительные символы могут быть нуминозными – состояния телесных ощущений, столкновения с произведениями искусства или явлениями природы могут дать такого рода переживание. Это близко к тому, что некоторые психологи (например, Маслоу) называли “пиковыми переживаниями”.

Юнг много раз предостерегал последователей от однозначно-упрощенного толкования символов. Он говорил, что анализировать следует индивида в его целостности, а не символ. В этом смысле утверждения, типа: “птицы в сновидениях всегда символизируют духовность” или “вода символически изображает проблемы субъекта” следует считать анти-юнгианскими.

Индивидуация . Рассмотрение роли Самости в психических процессах развития и интеграции личности (=души человека) приводит нас к необходимости рассмотреть значение этих процессов в жизни личности. Такая постановка вопроса, в свою очередь, заставляет нас обратиться к проблеме индивидуации в теории Юнга.

Согласно Юнгу, конечная жизненная цель человека – это полная реализация своего “Я”, то есть становление единого, неповторимого и целостного индивида. Развитие каждого человека в этом направлении уникально, оно продолжается на протяжении всей его жизни. Сущность индивидуации состоит в достижении личностного слияния коллективного и универсального, с одной стороны, и, с другой стороны, уникального и индивидуального. Форма, стиль индивидуации зависят от человека, но, тем не менее, некоторые мифологические, литературные образы более или менее точно отражают “путь индивидуации”: путешествие, смерть и возрождение, инициация и т.д.

Индивидуация не равна индивидуальности или достижению индивидуальной тождественности. Здоровое функционирование Эго может быть необходимо для индивидуации, но оно не заменяет ее. Согласно Юнгу, в первой половине жизни Эго борется за освобождение от образа матери и становление своей независимости и стабильности; это приводит к неубедительной односторонности. Во второй половине жизни человек стремится выйти за пределы дифференцированного Эго и сосредотачивается на смысле жизни и сверхличных ценностях; для этого и понадобилась стабильность и независимость Эго.

Индивидуация предполагает распознание и принятие тех сторон самого себя, которые вначале отталкивают и кажутся отрицательными, а также открытость возможностям, имеющимся в репертуаре противоположного пола, которые могут играть роль входа или проводника к бессознательному. Эта интеграция приводит не только к большей самореализации, но также к осознанию человеком того, что у него есть Самость.

Насколько универсальным является процесс индивидуации? – Юнг не дает однозначного ответа на этот вопрос. Вначале он говорил, что индивидуация естественна, как основные инстинкты. В то же время юнг говорил, что индивидуация доступна лишь тем, у кого “сильное Эго”, хорошая социальная адаптация и тех, кто “функционирует генитально”. Это предполагает, что индивидуация доступна ограниченному количеству людей, некоторой элите. Поиск индивидуации захватывает многих, но результата достигают единицы.

Лекция 21: ИНДИВИДУАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ А.АДЛЕРА.