Стаднюк, матвей саввич. Протопресвитер Матфей Стаднюк: Нигде я не видел такого отношения к святой воде, как в России Стаднюк матвей саввич

Протоиерей Валентин Асмус:

В далеком 1925 году Залесцы, родное село о. Матфея, находилось на территории Польши, в которой тогда было около 4,5 млн. православных. В 8 верстах от Залесцев находится Почаевская лавра, куда Анна Демьяновна Стаднюк водила по праздникам своего маленького сына Матфея. А в десятилетнем возрасте он уже стал алтарником Покровского храма в Залесцах. Каждое богослужение, вспоминает о. Матфей, было для него Пасхой. Покров Божией Матери над землей Почаевской определил жизненный путь многих земляков о. Матфея: только из его села вышло более 150 священнослужителей, и среди них два брата о. Матфея. Третий брат его пал на поле брани.

В 16-летнем возрасте Матфей Стаднюк поступил на Пастырские курсы при Почаевской лавре. Это было время немецкой оккупации. Желая выглядеть в глазах населения «освободителями от безбожного большевизма», оккупанты жестко контролировали церковную жизнь и расправлялись с теми, кто не соответствовал их политическим видам. Именно они организовали убийство митрополита Алексия (Громадского), главы Украинской Автономной Церкви, стремившегося сохранить не только духовное, но и каноническое единство с Московским Патриархатом.

После двух лет обучения на Пастырских курсах М.Стаднюк проходил послушание псаломщика, а после женитьбы в марте 1945 года был рукоположен в сан диакона епископом Кременецким Иовом (Кресовичем).

4 января 1946 года епископ Черновицкий и Буковинский Феодосий (Ковернинский) рукоположил о. Матфея во пресвитера. К месту своего служения молодой священник шел с железнодорожной станции 60 км пешком. Одновременно о. Матфей служил и в четырех других сельских храмах, где не было священников. Ревностное пастырское служение о. Матфея было вскоре отмечено: его назначили благочинным. Перед ним открывалось обширное поприще священнического служения и церковно-административной деятельности.

Но о. Матфей имел сильнейшее желание завершить богословское образование. Преодолевая серьезные препятствия, он прибыл в Троице-Сергиеву лавру и был зачислен в 3-й класс Духовной семинарии. Воспитанникам семинарии и студентам Духовной академии передавали свои знания, свой духовный и жизненный опыт старые профессора, выпускники дореволюционных духовных школ. Многие из них испытали узы и темницы. Еще до окончания МДА о. Матфей начал служение в храме свв. Петра и Павла в Лефортове, куда, по окончании Академии, он и был назначен в 1955 году. Вскоре умер настоятель храма протоиерей Димитрий Цветков, и о. Матфей стал его преемником. Одновременно

о. Матфей был секретарем Учебного совета при МДАиС ипомощником протопресвитера Николая Колчицкого, секретаря Святейшего Патриарха Алексия I .

В 1964-1967 годах о. Матфей был настоятелем русского храма в Александрии (Египет), где он в совершенстве овладел английским языком. В начале 1968 года протоиерей М.Стаднюк был командирован в Нью-Йорк, где был секретарем Патриаршего Экзарха Северной и Южной Америки архиепископа Ионафана (Каполовича) и настоятелем Никольского собора. В 1970 году Русская Православная Церковь даровала автокефалию Русской Митрополии в Америке, но приходы Экзархата остались в юрисдикции РПЦ. По возвращении на Родину в 1973 году М.Стаднюк был назначен секретарем Святейшего Патриарха Пимена.

Это было переходное время. Хрущевские гонения на Церковь были позади. Жизнь Церкви и всего нашего общества оживала.

Узкие рамки тоталитаризма становились для общества все более тесными. Но власть, даже находясь в отступлении, наносила удары прежде всего по всем, кто слишком далеко выходил за невидимую черту дозволенного. До сих пор недоброжелательные критики нашего священноначалия утверждают, что оно было слишком пассивно, а то и сервильно перед лицом требований власти. На самом же деле и сама власть была уже не та, и можно было с чистой совестью доказывать ей, что Церковь, по слову святителя Тихона, Патриарха Всероссийского, «больше не враг Советской власти». А когда меры власти задевали Церковь, именно священноначалию приходилось делать все, чтобы отвращать или хотя бы смягчать эти удары. Сейчас мы все больше понимаем, что не были наши епископы гонителями смелых и «мятежных» священников, а были скорее их заступниками и, во всяком случае, делали все, чтобы удары, наносимые властью по отдельным членам Церкви, не были ударами по Церкви в целом. Сказанное относится в полной мере и к отцу Матфею Стаднюку, секретарю Предстоятеля Русской Церкви и правящего Архиерея Московского. О. Матфей не «наказывал» ревностных священников, привлекавших пристальное внимание властей, он, напротив, отечески опекал их, заботясь о том, чтобы их служение, при сохранении всего их духовного горения, было свободно от тех демонстративных проявлений человеческой гордыни, которые и привлекали наибольшее внимание компетентных инстанций.

Но не только священники шли на прием к о. Матфею в Патриархию. К нему шли и многочисленные миряне со своими проблемами и скорбями. И о. Матфей не только отдавал необходимые распоряжения: для каждого просителя у него находилось и доброе слово утешения и пастырского участия, и молитвенная помощь. Даже в отдаленных епархиях заступничество

о. Матфея клало конец тяжелым, затяжным конфликтам.

Несколько лет о. Матфей возглавлял Хозяйственное управление Патриархии; он стоит у истоков Софринского церковного завода.

В 1978 году протоиерей М.Стаднюк был назначен настоятелем Патриаршего Богоявленского собора с возведением в сан протопресвитера - высший сан белого священства.

При Святейшем Патриархе Алексии II протопресвитер М.Стаднюк продолжал 10 лет трудиться в должности секретаря Патриарха. Лишь в 2000 году, после перенесенной болезни, он подал прошение об освобождении от этой должности.

В своей деятельности отец протопресвитер особенно ценит то, что он был многолетним Патриаршим секретарем и доныне остается послушником Святейшего Патриарха Алексия в должности настоятеля Патриаршего Богоявленского собора.

За долгие годы служения протопресвитер М.Стаднюк был удостоен множества наград - не только Русской Православной Церкви и Российского государства, но и Поместных Православных Церквей - Константинопольской, Александрийской, Антиохийской, Румынской, Болгарской, Чешской и Словацкой, Финской, Синайской.

22 сентября сего года Божественную литургию в Богоявленском соборе по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия совершил епископ Красногорский Савва в сослужении маститого юбиляра и нескольких десятков клириков, среди которых были и прибывшие из Тернопольской епархии земляки

о. Матфея. Прибыли поздравить его также архиепископ Арсений Истринский, епископ Вениамин Люберецкий, епископ Марк Егорьевский. Епископ Савва после благодарственного молебна зачитал поздравление, адресованное юбиляру Святейшим Патриархом, а также Патриаршую Грамоту о награждении протопресвитера М.Стаднюка церковным орденом прп. Серафима Саровского (II степени). От лица московского духовенства юбиляра красноречиво приветствовал протоиерей Л.Ролдугин. Московские клирики вручили о. Матфею свой дар - образ Покрова Божией Матери. Долго приветствовали любимого пастыря «соборяне» - прихожане Патриаршего собора, а также верующие из других приходов.

От души желаем Его Высокопреподобию, досточтимому отцу протопресвитеру Матфею Стаднюку благодатной помощи Божией в его служении Богу, Церкви Христовой и народу Божию, - и многая и благая лета.

Валерий Любартович:

Мое знакомство с протопресвитером Матфеем Стаднюком состоялось в начале 2002 года. Я получил известие о том, что отец настоятель Богоявленского кафедрального собора хотел бы встретиться со мной в связи с подготовкой к празднованию в будущем году 150-летия освящения этого храма.

В морозный воскресный день, после литургии, я подошел к крыльцу бокового входа в алтарь собора и попросил кого-то из церковнослужителей оповестить отца протопресвитера о моем приходе. Через несколько минут мне было предложено пройти в алтарь.

С глубоким благоговением я впервые вступил в диаконник и увидел ожидающего меня седобородого старца в сером подряснике, держащегося очень прямо, с большим достоинством, и строго, как мне показалось, глядящего на меня поверх толстых стекол очков. Я представился и получил благословение о. Матфея. Затем он, одевшись в рясу и в легкое не по сезону пальто, предложил мне следовать за ним.

Мы вышли в застекленный тамбур входа, и я увидел, как множество людей, стоявших на церковном дворе, устремилось к появившемуся на ступенях крыльца о. Матфею. Десятки людей просили его благословения, хотели поговорить с ним, о чем-то посоветоваться, поздравить с праздником. Путь по заснеженному двору от крыльца до входа в лифтовое помещение отец протопресвитер преодолевал минут 15, останавливаясь и терпеливо, с большим вниманием и участием выслушивая просьбы о нуждах, утешая и поддерживая в скорби, часто творя милостыню. Я был поражен и восхищен всеобщей любовью прихожан к своему пастырю.

Отец Матфей пригласил меня разделить с ним праздничную трапезу. За обеденным столом находились несколько человек, в том числе матушка Федосья и староста собора Николай Семенович Капчук. За едой начался общий разговор о предстоящем юбилее, но лишь после завершения трапезы мне было сделано о. Матфеем предложение стать автором исторического исследования о Елоховском соборе.

Смутившись неожиданным предложением, нарушающим мои собственные рабочие планы, я попросил неделю для размышления. «Ну, что же, - ответил о. Матфей, - приходите ко мне в следующее воскресенье после литургии».

Малознакомый тогда с церковным обиходом, я застеснялся и переспросил, дозволено ли мне будет снова зайти к нему в алтарь. «У вас всегда есть на это благословение», - ответил о. Матфей с подкупающей улыбкой, и я понял, что от этой работы я не смогу уже отказаться, так как не в моих силах огорчить невниманием этого доброго человека.

Так началась наша совместная работа. Я вскоре понял, что о. Матфей озабочен необходимостью поиска исторических сведений о соборе, с тем чтобы максимально полно, как это только возможно, вспомнить всех соборян его долгого исторического существования. Часто, принимая меня в своем рабочем кабинете на хорах храма,

о. Матфей усаживал меня в кресло у рабочего стола и диктовал для записи имена тех людей, которые, по его мнению, были бы полезны для наших исследований.

Вспоминая необходимые адреса и номера телефонов, о. Матфей доставал свою потрепанную, распухшую от вложенных записок и визитных карточек записную книжку и, медленно перебирая их, находил нужную запись. После этого он сам звонил по телефону и договаривался о моих встречах с владыками, священниками, профессорами духовных школ, старыми прихожанами. Его заботу о плодотворности поисковой работы я ощущал постоянно.

Часто вместе с о. Матфеем мы проходили по пространству собора, и он, рассказывая о сохранившихся в его памяти исторических эпизодах, сопровождал повествование неожиданными «экскурсами». То он показывал мне в главном алтаре прекрасные росписи художника А.Куликова, то указывал на место в притворе, где когда-то находились рабочие помещения протопресвитера Николая Колчицкого, то вводил в алтарь Никольского придела, чтобы я мог увидеть малоизвестную верующим реликвию - временную раку святителя Алексия, в которой его мощи были перевезены из Кремля в собор в 1947 году.

Вместе с о. Матфеем мы разрабатывали структуру будущей книги, обсуждали результаты работы в архивах. Помню, с каким удовлетворением он воспринял сообщение о том, что нами обнаружены неизвестные ранее имена священников храма, принимавших участие в обряде Святого Крещения А.С. Пушкина.

Благодаря действенной помощи о. Матфея наша работа была успешно завершена, и в назначенный срок она была опубликована Церковно-научным центром «Православная энциклопедия». С большой радостью мы восприняли благодарность за наш труд от батюшки Матфея - вдохновителя и первого читателя исторического исследования «Собор Богоявления в Елохове. История храма и прихода». И теперь, бывая на богослужениях в Елоховском соборе или в Храме Христа Спасителя и видя о. Матфея, возглавляющего священнический чин Москвы при патриарших богослужениях, я всегда радуюсь бодрому облику, твердой походке и молодо звучащему голосу этого теперь уже восьмидесятилетнего маститого протопресвитера - старейшего священнослужителя нашего города - и вспоминаю нашу совместную работу. Верю, что в скором времени воплотиться в жизнь мечта о. Матфея - создание церковно-исторического музея Богоявленского кафедрального собора.

Доброго здоровья Вам, дорогой отец Матфей, укрепления сил телесных на радость всем Вашим многочисленным духовным чадам!

Ты - не раб!
Закрытый образовательный курс для детей элиты: "Истинное обустройство мира".
http://noslave.org

Материал из Википедии - свободной энциклопедии

Матфей Стаднюк
Матвей Саввич Стаднюк
Имя при рождении:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Дата рождения:
Дата смерти:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Место смерти:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Страна:	Польша 22x20px Польша → СССР 22x20px СССР → Россия 22x20px Россия
Место службы:
Сан:
Рукоположен:
Духовное образование:
Известен как:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Церковь
Награды
Сайт:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Ошибка Lua в Модуль:CategoryForProfession на строке 52: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Матфе́й Саввич Стадню́к (22 сентября , село Залесцы , Тарнопольское воеводство , Польша) - священник Русской Церкви , один из троих ныне живущих протопресвитеров Московского Патриархата, единственный ныне живущий протопресвитер на территории России; с июня 1978 года настоятель Богоявленского кафедрального собора в Елохове (Москва).

Биография

В 1942 году поступил на пастырские курсы при Почаевской Лавре (ректором курсов был архимандрит Вениамин (Новицкий) , впоследствии архиепископ Чебоксарский и Чувашский), по окончании которых стал псаломщиком; в марте 1945 года епископом Кременецким Иовом (Кресовичем) был рукоположён во диакона , а 4 января 1946 года в кафедральном Свято-Духовском соборе города Черновцы епископом Черновицким и Буковинским Феодосием (Ковернинским) - во пресвитера .

В 1946 году поступил в Московскую духовную семинарию, затем академию , которую окончил в 1955 году ; назначен к московскому храму Петра и Павла в Лефортове .

12-19 октября 1977 года в составе делегации Русской православной церкви сопровождал Патриарха Пимена во время его поездки в Стамбул .

Принимал деятельное участие в создании и строительстве художественно-производственного предприятия «Софрино » Русской Православной Церкви в конце 1970-х-начале 1980-х годов.

24 марта 2013 года указом Патриарха Кирилла освобождён от должности настоятеля Богоявленского собора согласно поданному прошению с выражением благодарности за понесённые многолетние пастырские труды и назначен почётным настоятелем Богоявленского собора . Действующим настоятелем собора назначен клирик Московской епархии протоиерей Александр Агейкин.

22 сентября 2015 года в Богоявленском кафедральном соборе в Елохове состоялось чествование почетного настоятеля храма протопресвитера Матфея Стаднюка, который отмечал 90-летие со дня рождения. Богослужение возглавил митрополит Истринский Арсений, первый викарий Патриарха Московского и всея Руси по городу Москве .

Награды

церковные государственные

Напишите отзыв о статье "Стаднюк, Матвей Саввич"

Примечания

Ссылки

• На сайте Русское Православие
• На официальном сайте МП

Отрывок, характеризующий Стаднюк, Матвей Саввич

– Прошу тебя, не злись Изидора. Этим сейчас не поможешь... Такое иногда случалось. Мы ведь не боги, мы люди... И мы тоже имеем право ошибаться. Я понимаю твою боль и твою горечь... Моя семья так же погибла из-за чьей-то ошибки. Даже более простой, чем эта. Просто на этот раз чей-то «подарок» попал в очень опасные руки. Мы попробуем как-то это исправить. Но пока не можем. Ты должна уйти. Ты не имеешь права погибнуть.
– О нет, ошибаешься Север! Я имею любое право, если оно поможет мне избавить Землю от этой гадюки! – возмущённо крикнула я.
– Не поможет. К сожалению, ничто тебе не поможет, Изидора. Уходи. Я помогу тебе вернуться домой... Ты уже прожила здесь свою Судьбу, ты можешь вернуться Домой.
– Где же есть мой Дом?.. – удивлённо спросила я.
– Это далеко... В созвездии Орион есть звезда, с чудесным именем Аста. Это и есть твой Дом, Изидора. Так же, как и мой.
Я потрясённо смотрела на него, не в состоянии поверить. Ни даже понять такую странную новость. Это не укладывалось в моей воспалённой голове ни в какую настоящую реальность и казалось, что я, как Караффа, понемногу схожу с ума... Но Север был реальным, и уж никак не казалось, чтобы он шутил. Поэтому, как-то собравшись, я уже намного спокойнее спросила:
– Как же получилось, что Караффа нашёл Вас? Разве же у него есть Дар?..
– Нет, Дара у него нет. Но у него есть Ум, который ему великолепно служит. Вот он и использовал его, чтобы нас найти. Он о нас читал в очень старой летописи, которую неизвестно, как и откуда достал. Но он знает много, верь мне. У него есть какой-то удивительный источник, из которого он черпает свои знания, но я не ведаю, откуда он, и где можно этот источник найти, чтобы обезопасить его.
– О, не беспокойся! Зато я об этом очень хорошо ведаю! Я знаю этот «источник»!.. Это его дивная библиотека, в которой старейшие рукописи хранятся в несметных количествах. Для них-то, думаю, и нужна Караффе его длинная Жизнь... – мне стало до смерти грустно и по-детски захотелось плакать... – Как же нам уничтожить его, Север?! Он не имеет права жить на земле! Он чудовище, которое унесёт миллионы жизней, если его не остановить! Что же нам делать?
– Тебе – ничего, Изидора. Ты просто должна уйти. Мы найдём способ избавиться от него. Нужно всего лишь время.
– А за это время будут гибнуть невинные люди! Нет, Север, я уйду только тогда, когда у меня не будет выбора. А пока он есть, я буду бороться. Даже если нет никакой надежды.
К Вам привезут мою дочь, береги её. Я не смогу её сберечь...
Его светящаяся фигура стала совершенно прозрачной. И начала исчезать.
– Я ещё вернусь, Изидора. – прошелестел ласковый голос.
– Прощай, Север... – так же тихо ответила я.
– Но, как же так?! – вдруг воскликнула Стелла. – Ты даже не спросила о планете, с которой пришла?!.. Неужели тебе было не интересно?! Как же так?..
Если честно, я тоже еле выдержала, чтобы не спросить Изидору о том же! Её сущность пришла извне, а она даже не поинтересовалась об этом!.. Но в какой-то мере я наверное её понимала, так как это было слишком страшное для неё время, и она смертельно боялась за тех, кого очень сильно любила, и кого всё ещё пыталась спасти. Ну, а Дом – его можно было найти и позже, когда не останется другого выбора, кроме, как только – уйти...
– Нет, милая, я не спросила не потому, что мне не было интересно. А потому, что тогда это было, не столь важно, как-то, что гибли чудесные люди. И гибли они в зверских муках, которые разрешал и поддерживал один человек. И он не имел права существовать на нашей земле. Это было самое важное. А всё остальное можно было оставить на потом.
Стелла покраснела, устыдившись своего всплеска и тихонечко прошептала:
– Ты прости, пожалуйста, Изидора...
А Изидора уже опять «ушла» в своё прошлое, продолжая свой удивительный рассказ...
Как только Север исчез, я тут же попыталась мысленно вызвать своего отца. Но он почему-то не отзывался. Это меня чуточку насторожило, но, не ожидая ничего плохого, я попробовала снова – ответа всё также не было...
Решив пока что не давать волю своему воспалённому воображению и оставив на время отца в покое, я окунулась в сладкие и грустные воспоминания о недавнем визите Анны.
Я до сих пор помнила запах её хрупкого тела, мягкость её густых чёрных волос и необычайную смелость, с которой встречала свою злую судьбу моя чудесная двенадцатилетняя дочь. Я несказанно гордилась ей! Анна была борцом, и я верила, что, что бы ни случилось, она будет бороться до конца, до последнего своего вздоха.
Я пока не знала, удастся ли мне её сберечь, но поклялась себе, что сделаю всё, что будет в моих силах, чтобы спасти её из цепких лап жестокого Папы.
Караффа вернулся через несколько дней, чем-то очень расстроенный и неразговорчивый. Он лишь показал мне рукой, что я должна следовать за ним. Я повиновалась.
Пройдя несколько длинных коридоров, мы очутились в маленьком кабинете, который (как я узнала позже) являлся его частной приёмной, в которую он очень редко приглашал гостей.
Караффа молча указал мне на стул и медленно уселся напротив. Его молчание казалось зловещим и, как я уже знала из собственного печального опыта, никогда не предвещало ничего хорошего. Я же, после встречи с Анной, и неожиданного прихода Севера, непростительно расслабилась, «усыпив» в какой-то мере свою обычную бдительность, и пропустила следующий удар...
– У меня нет времени на любезности, Изидора. Вы будете отвечать на мои вопросы или от этого сильно пострадает кто-то другой. Так что, советую отвечать!
Караффа был злым и раздражённым, и перечить ему в такое время было бы настоящим сумасшествием.
– Я попытаюсь, Ваше святейшество. Что Вы хотите узнать?
– Ваша молодость, Изидора? Как Вы получили её? Вам ведь тридцать восемь лет, а выглядите Вы на двадцать и не меняетесь. Кто Вам дал Вашу молодость? Отвечайте!
Я не могла понять, что так взбесило Караффу?.. За время нашего, уже довольно-таки длительного знакомства, он никогда не кричал и очень редко терял над собой контроль. Теперь же со мной говорил взбешённый, вышедший из себя человек, от которого можно было ожидать чего угодно.
– Отвечайте, мадонна! Или Вас будет ждать другой, весьма неприятный сюрприз.
От такого заявления у меня зашевелились волосы... Я понимала, что пытаться увильнуть от вопроса не удастся. Что-то сильно обозлило Караффу, и он не старался это скрывать. Игру он не принимал, и шутки шутить не собирался. Оставалось только лишь отвечать, слепо надеясь, что он примет полуправду...

Протопресвитер Матфей Стаднюк – один из старейших пастырей Москвы и России. Шесть с лишним десятилетий он, очевидец и непосредственный участник многих памятных и значимых для истории Русской Православной Церкви событий, служит в священном сане, более четверти века – настоятелем Богоявленского кафедрального собора в Москве.

Его родные места – украинское село Залесцы Тернопольской области.

О детстве и юности отец Матфей рассказывает с особой теплотой: именно тогда началось его служение святой Церкви.

Родители были простыми крестьянами. Его мама Анна Демьяновна постоянно водила семилетнего отрока на богослужения в расположенную неподалеку от села Залесцы Почаевскую лавру, благодатная молитвенная атмосфера которой взрастила не одного пастыря Церкви Христовой.

По словам отца Матфея, из их села вышло более четырехсот священников. Батюшками стали и два его родных брата. Третий погиб во время Великой Отечественной.

В 1942 году, в годы фашистской оккупации, 16-летний Матфей Стаднюк поступил на пастырские курсы при Почаевской лавре. Учащиеся ютились в брошенных домах, где порой не было стекол в окнах, мерзли и голодали, но учились с большим энтузиазмом и усердием.

Однажды молодых людей хотели угнать в Германию, но они разбежались. Через какое-то время будущим пастырям удалось собраться вновь и продолжить учебу.

В марте 1945 года псаломщик Матфей Стаднюк был рукоположен в диакона, а через десять месяцев принял сан священника.

Первым его приходом был старинный деревянный храм в честь Рождества Пресвятой Богородицы в карпатском поселке Селятине на самой границе.

Он совершал службы и в четырех соседних храмах: не хватало священников. Добирался на лошадках, а чаще пешком. Нередко преодолевал в день по 40 километров. И хотя уставал, совершал свое служение с любовью и радостью.

А вскоре к пастырским трудам прибавились новые заботы. На 20-летнего священника возложили ответственное послушание благочинного.

«Когда проводились совещания духовенства, – продолжает свой рассказ отец Матфей, – все мы приходили на них пешком, преодолевая многокилометровые расстояния. Собирались благочинные со всей епархии – люди зрелые, умудренные опытом. Среди них я поначалу неловко себя чувствовал. Правящий архиерей ко мне относился с уважением, а ведь я не имел никакого опыта административной деятельности. Делал лишь то, что мне казалось необходимым для Церкви».

В конце 1940-х в Москве стали возрождаться духовные школы. И молодой священник решил ехать в столицу.

В 1949 году отец Матфей был принят в третий класс Московской духовной семинарии.

«И студенты, и преподаватели приходили на занятия бедно одетые, порой в телогрейках, – вспоминает отец Матфей. – Но для нас эти послевоенные годы, когда мы учились сначала в Московской духовной семинарии, а затем в Московской духовной академии, были временем радости и подъема. Каждое утро в Троице-Сергиевой лавре начиналось с молебна у мощей преподобного Сергия Радонежского. Это давало силы на весь предстоящий день».

По словам отца Матфея, особенное влияние на них оказали лекции старых профессоров, которые начали свою деятельность до октябрьского переворота и в середине XX века еще трудились на ниве церковной науки. Многие из них только что вернулись из заключения. Можно понять, с каким трепетом и благоговением эти люди преподавали слово Божие.

Но вот учеба позади. Святейший Патриарх Алексий I принял молодых пастырей в своем рабочем кабинете в Троице-Сергиевой лавре и, определив каждому его приход, по-отечески напутствовал их на дальнейшее служение.

Отец Матфей был направлен в храм во имя первоверховных апостолов Петра и Павла в Лефортове, где ему довелось прослужить четверть века.

В 1964 году распоряжением Святейшего Патриарха священник Матфей Стаднюк на три с половиной года направляется в Александрию – колыбель древних традиций богослужения – нести послушание настоятеля русского храма во имя благоверного князя Александра Невского.

Отсюда он часто приезжал в Одессу, где находилось подворье Александрийского Патриархата. Здесь же в Успенском мужском монастыре располагалась летняя резиденция первоиерарха Русской Православной Церкви.

Отец Матфей посещал первосвятителя, докладывая о положении дел в Александрийской Церкви. Эти драгоценные минуты общения со святейшим владыкой он хранит в памяти до сих пор.

В 1968 году отец Матфей был направлен в Нью-Йорк секретарем патриаршего экзарха Северной и Южной Америки архиепископа Нью-Йоркского и Алеутского Ионафана.

Он также служил в соборе во имя святителя Николая Мирлийкийского, построенном в начале XX века будущим Святейшим Патриархом Тихоном. По словам батюшки, это – святое место для всех верующих русских людей.

«Интересное там было служение, – вспоминает отец Матфей. – В Америке тогда было много представителей первой волны эмиграции из России и Украины. Это были старые люди, с которыми можно было говорить о нашей Родине. Священников Московской Патриархии за границей воспринимали по-разному. Но я не встречал ни одного человека, который бы относился к нам резко отрицательно. Все понимали положение Церкви и духовенства в советском государстве».

Рядом с ним в зарубежных поездках была его верная спутница и помощница – супруга Феодосия Павловна, регент церковного хора. Они выросли в одном селе, учились в одной школе и повенчались в 1945 году совсем юными, когда будущей матушке и восемнадцати лет не было.

В 1973 году протоиерей Матфей Стаднюк стал секретарем Святейшего Патриарха Пимена.

Высоко оценив пастырский и административный опыт отца Матфея, патриарх в 1978-м назначил его настоятелем Богоявленского кафедрального собора в Елохове, где находятся многие святыни первопрестольной и одновременно возвел в сан протопресвитера.

Для новопоставленных священнослужителей столицы, которые совершают здесь свои первые богослужения, отец протопресвитер – живой пример благочестивого отношения к великому таинству священнослужения, молитвенного предстояния пастыря у престола Божия.

В год 1000-летия крещения Руси у отца Матфея состоялась первая встреча с новой паствой: по благословению отца Матфея прихожане собора стали привозить на богослужения инвалидов первой группы – «спинальников», которые подчас и руку поднять не могут, чтобы перекреститься. Раз или два в году эти люди со всех концов России проходят курс лечения в единственном на всю страну спинальном отделении городской клинической больницы № 6 Москвы.

Связь собора с ГКБ № 6 историческая: больница находится недалеко от него и располагается в монастырских зданиях, принадлежавших ему до октябрьского переворота.

Новые специальные финские кровати, холодильники, отремонтированные холлы и коридоры больницы, цветной телевизор – все это и многое другое в последние годы было сделано для спинального отделения на материальную помощь собора. Здесь, в этом отделении, удивительная атмосфера: чисто, тихо, уютно – не так, как в других подобных местах.

Вернувшись домой крещеными и воцерковленными, «спинальники» понимают, что получили истинную основу для преодоления своего тяжелейшего недуга – духовную.

Много чудес было явлено за это время.

Из воска таяла свеча,
Под образом она горела,
Рука крестилася со лба,
Душа молитвы тихо пела…

Так написал прежде неподвижной рукой один из больных, причастившись святых таин.

Едва ли не обычным делом стали поступления «спинальников» в высшие учебные заведения страны, приобщение к серьезной трудовой деятельности.

В течение 45 лет, параллельно с пастырским служением, отец Матфей трудился в Патриархии. Он не раз был удостоен наград Русской Православной Церкви, а также братских Поместных Православных Церквей: Константинопольской, Александрийской, Антиохийской, Румынской, Болгарской, Чешской и Словацкой, Финской, Синайской…

После кончины Святейшего Патриарха Пимена протопресвитер Матфей Стаднюк продолжал нести послушание секретаря при Святейшем Патриархе Алексии II.

В мае 2000 года в связи с перенесенной болезнью он подал прошение об освобождении от этих обязанностей.

«Его Святейшество, – вспоминает батюшка, – с отеческим вниманием относится ко всем своим сотрудникам, интересуется их жизнью, всегда поздравляет и с церковными праздниками, и с личными знаменательными датами. Не только я, но и все, кто работал в Патриархии вместе со мной, неизменно ощущали с его стороны искреннее участие и заботу».

У батюшки много духовных чад. За советом и помощью к отцу Матфею приезжают верующие не только из самых отдаленных уголков России, но и из-за рубежа.

Особенно он любит детей. Я сам не раз наблюдал, с какой любовью он их благословляет.

«Я благодарю Спасителя за милость ко мне, – говорит отец Матфей. – Господь дает мне силы служить и сегодня, общаться с паствой, исповедовать и причащать своих духовных чад, совершать положенные требы – крещение, венчание, отпевание… И все время перед престолом Божиим ощущать высоту пастырского служения.

Выражаю искреннюю признательность Святейшему Патриарху Алексию II за патриаршую любовь, внимание и заботу. Приношу глубокую благодарность нашему боголюбивому народу за глубокую веру. Постоянно молюсь о его спасении перед престолом Божиим».

Отца Матфея любят и уважают не только за доброту, но и за терпение. Терпение, говорят, никогда не покидало батюшку. Даже в самые трудные и тяжелые годы.

Страна:

Польша Польша →
СССР СССР → Россия Россия

Место службы: Сан: Рукоположен: Духовное образование: Церковь Награды

Матфе́й Саввич Стадню́к (22 сентября , село Залесцы , Тарнопольское воеводство , Польша) - священник Русской Церкви , один из троих ныне живущих протопресвитеров Московского Патриархата, единственный ныне живущий протопресвитер на территории России; с июня 1978 года настоятель Богоявленского кафедрального собора в Елохове (Москва).

Биография

В 1942 году поступил на пастырские курсы при Почаевской Лавре (ректором курсов был архимандрит Вениамин (Новицкий) , впоследствии архиепископ Чебоксарский и Чувашский), по окончании которых стал псаломщиком; в марте 1945 года епископом Кременецким Иовом (Кресовичем) был рукоположён во диакона , а 4 января 1946 года в кафедральном Свято-Духовском соборе города Черновцы епископом Черновицким и Буковинским Феодосием (Ковернинским) - во пресвитера .

В 1946 году поступил в Московскую духовную семинарию, затем академию , которую окончил в 1955 году ; назначен к московскому храму Петра и Павла в Лефортове .

12-19 октября 1977 года в составе делегации Русской православной церкви сопровождал Патриарха Пимена во время его поездки в Стамбул .

Принимал деятельное участие в создании и строительстве художественно-производственного предприятия «Софрино » Русской Православной Церкви в конце 1970-х-начале 1980-х годов.

24 марта 2013 года указом Патриарха Кирилла освобождён от должности настоятеля Богоявленского собора согласно поданному прошению с выражением благодарности за понесённые многолетние пастырские труды и назначен почётным настоятелем Богоявленского собора . Действующим настоятелем собора назначен клирик Московской епархии протоиерей Александр Агейкин.

22 сентября 2015 года в Богоявленском кафедральном соборе в Елохове состоялось чествование почетного настоятеля храма протопресвитера Матфея Стаднюка, который отмечал 90-летие со дня рождения. Богослужение возглавил митрополит Истринский Арсений, первый викарий Патриарха Московского и всея Руси по городу Москве .

Награды

церковные государственные

Напишите отзыв о статье "Стаднюк, Матвей Саввич"

Примечания

Ссылки

• На сайте Русское Православие
• На официальном сайте МП

Отрывок, характеризующий Стаднюк, Матвей Саввич

– Я вам дам по дворам бегать! – крикнул он.
Алпатыч вернулся в избу и, кликнув кучера, велел ему выезжать. Вслед за Алпатычем и за кучером вышли и все домочадцы Ферапонтова. Увидав дым и даже огни пожаров, видневшиеся теперь в начинавшихся сумерках, бабы, до тех пор молчавшие, вдруг заголосили, глядя на пожары. Как бы вторя им, послышались такие же плачи на других концах улицы. Алпатыч с кучером трясущимися руками расправлял запутавшиеся вожжи и постромки лошадей под навесом.
Когда Алпатыч выезжал из ворот, он увидал, как в отпертой лавке Ферапонтова человек десять солдат с громким говором насыпали мешки и ранцы пшеничной мукой и подсолнухами. В то же время, возвращаясь с улицы в лавку, вошел Ферапонтов. Увидав солдат, он хотел крикнуть что то, но вдруг остановился и, схватившись за волоса, захохотал рыдающим хохотом.
– Тащи всё, ребята! Не доставайся дьяволам! – закричал он, сам хватая мешки и выкидывая их на улицу. Некоторые солдаты, испугавшись, выбежали, некоторые продолжали насыпать. Увидав Алпатыча, Ферапонтов обратился к нему.
– Решилась! Расея! – крикнул он. – Алпатыч! решилась! Сам запалю. Решилась… – Ферапонтов побежал на двор.
По улице, запружая ее всю, непрерывно шли солдаты, так что Алпатыч не мог проехать и должен был дожидаться. Хозяйка Ферапонтова с детьми сидела также на телеге, ожидая того, чтобы можно было выехать.
Была уже совсем ночь. На небе были звезды и светился изредка застилаемый дымом молодой месяц. На спуске к Днепру повозки Алпатыча и хозяйки, медленно двигавшиеся в рядах солдат и других экипажей, должны были остановиться. Недалеко от перекрестка, у которого остановились повозки, в переулке, горели дом и лавки. Пожар уже догорал. Пламя то замирало и терялось в черном дыме, то вдруг вспыхивало ярко, до странности отчетливо освещая лица столпившихся людей, стоявших на перекрестке. Перед пожаром мелькали черные фигуры людей, и из за неумолкаемого треска огня слышались говор и крики. Алпатыч, слезший с повозки, видя, что повозку его еще не скоро пропустят, повернулся в переулок посмотреть пожар. Солдаты шныряли беспрестанно взад и вперед мимо пожара, и Алпатыч видел, как два солдата и с ними какой то человек во фризовой шинели тащили из пожара через улицу на соседний двор горевшие бревна; другие несли охапки сена.
Алпатыч подошел к большой толпе людей, стоявших против горевшего полным огнем высокого амбара. Стены были все в огне, задняя завалилась, крыша тесовая обрушилась, балки пылали. Очевидно, толпа ожидала той минуты, когда завалится крыша. Этого же ожидал Алпатыч.
– Алпатыч! – вдруг окликнул старика чей то знакомый голос.
– Батюшка, ваше сиятельство, – отвечал Алпатыч, мгновенно узнав голос своего молодого князя.
Князь Андрей, в плаще, верхом на вороной лошади, стоял за толпой и смотрел на Алпатыча.
– Ты как здесь? – спросил он.
– Ваше… ваше сиятельство, – проговорил Алпатыч и зарыдал… – Ваше, ваше… или уж пропали мы? Отец…
– Как ты здесь? – повторил князь Андрей.
Пламя ярко вспыхнуло в эту минуту и осветило Алпатычу бледное и изнуренное лицо его молодого барина. Алпатыч рассказал, как он был послан и как насилу мог уехать.
– Что же, ваше сиятельство, или мы пропали? – спросил он опять.
Князь Андрей, не отвечая, достал записную книжку и, приподняв колено, стал писать карандашом на вырванном листе. Он писал сестре:
«Смоленск сдают, – писал он, – Лысые Горы будут заняты неприятелем через неделю. Уезжайте сейчас в Москву. Отвечай мне тотчас, когда вы выедете, прислав нарочного в Усвяж».
Написав и передав листок Алпатычу, он на словах передал ему, как распорядиться отъездом князя, княжны и сына с учителем и как и куда ответить ему тотчас же. Еще не успел он окончить эти приказания, как верховой штабный начальник, сопутствуемый свитой, подскакал к нему.
– Вы полковник? – кричал штабный начальник, с немецким акцентом, знакомым князю Андрею голосом. – В вашем присутствии зажигают дома, а вы стоите? Что это значит такое? Вы ответите, – кричал Берг, который был теперь помощником начальника штаба левого фланга пехотных войск первой армии, – место весьма приятное и на виду, как говорил Берг.
Князь Андрей посмотрел на него и, не отвечая, продолжал, обращаясь к Алпатычу:
– Так скажи, что до десятого числа жду ответа, а ежели десятого не получу известия, что все уехали, я сам должен буду все бросить и ехать в Лысые Горы.
– Я, князь, только потому говорю, – сказал Берг, узнав князя Андрея, – что я должен исполнять приказания, потому что я всегда точно исполняю… Вы меня, пожалуйста, извините, – в чем то оправдывался Берг.
Что то затрещало в огне. Огонь притих на мгновенье; черные клубы дыма повалили из под крыши. Еще страшно затрещало что то в огне, и завалилось что то огромное.
– Урруру! – вторя завалившемуся потолку амбара, из которого несло запахом лепешек от сгоревшего хлеба, заревела толпа. Пламя вспыхнуло и осветило оживленно радостные и измученные лица людей, стоявших вокруг пожара.
Человек во фризовой шинели, подняв кверху руку, кричал:
– Важно! пошла драть! Ребята, важно!..
– Это сам хозяин, – послышались голоса.
– Так, так, – сказал князь Андрей, обращаясь к Алпатычу, – все передай, как я тебе говорил. – И, ни слова не отвечая Бергу, замолкшему подле него, тронул лошадь и поехал в переулок.

От Смоленска войска продолжали отступать. Неприятель шел вслед за ними. 10 го августа полк, которым командовал князь Андрей, проходил по большой дороге, мимо проспекта, ведущего в Лысые Горы. Жара и засуха стояли более трех недель. Каждый день по небу ходили курчавые облака, изредка заслоняя солнце; но к вечеру опять расчищало, и солнце садилось в буровато красную мглу. Только сильная роса ночью освежала землю. Остававшиеся на корню хлеба сгорали и высыпались. Болота пересохли. Скотина ревела от голода, не находя корма по сожженным солнцем лугам. Только по ночам и в лесах пока еще держалась роса, была прохлада. Но по дороге, по большой дороге, по которой шли войска, даже и ночью, даже и по лесам, не было этой прохлады. Роса не заметна была на песочной пыли дороги, встолченной больше чем на четверть аршина. Как только рассветало, начиналось движение. Обозы, артиллерия беззвучно шли по ступицу, а пехота по щиколку в мягкой, душной, не остывшей за ночь, жаркой пыли. Одна часть этой песочной пыли месилась ногами и колесами, другая поднималась и стояла облаком над войском, влипая в глаза, в волоса, в уши, в ноздри и, главное, в легкие людям и животным, двигавшимся по этой дороге. Чем выше поднималось солнце, тем выше поднималось облако пыли, и сквозь эту тонкую, жаркую пыль на солнце, не закрытое облаками, можно было смотреть простым глазом. Солнце представлялось большим багровым шаром. Ветра не было, и люди задыхались в этой неподвижной атмосфере. Люди шли, обвязавши носы и рты платками. Приходя к деревне, все бросалось к колодцам. Дрались за воду и выпивали ее до грязи.

В эти дни настоятелю кафедрального Богоявленского собора в Москве исполняется 80 лет

Протопресвитер Матфей Стаднюк родился в 1925 году в селе Залесцы, расположенном в восьми километрах от Почаевской Успенской Лавры.

Мама будущего пастыря Анна Демьяновна постоянно водила мальчика на богослужения в обитель, славную своими духоносными подвижниками и великими святынями. Благодатная молитвенная атмосфера Почаевской лавры взрастила не одного пастыря Церкви Христовой: как рассказал отец Матфей, только из его села вышло около ста пятидесяти священнослужителей. Священниками стали и два его родных брата - третий погиб на войне. Примечательно, что земляком будущего протопресвитера был архидиакон Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II Андрей Мазур: их дома отстояли один от другого всего на три километра.

В 1942 году в возрасте 16 лет Матфей Стаднюк поступил на пастырские курсы при Почаевской лавре. Время было трудное. Украина находилась под немецкой оккупацией и положение верующих было очень непростым. «Нам всем было известно, - говорит отец Матфей, - что, демонстрируя внешнюю лояльность к Православной Церкви, немцы на деле, не стесняясь в средствах, активно вмешивались в ее дела, стремились проводить свою политику. Они убили митрополита Алексия (Громадского), который являлся сторонником сохранения канонического единства Православной Церкви на Украине с Московским Патриархатом. Мы, учащиеся пастырских курсов, жили трудно, в голоде и холоде, ютясь в брошенных домах, где порой не было стекол в окнах, но учились с большим энтузиазмом и усердием».

Ректор курсов архимандрит Вениамин (Новицкий), будущий архиепископ Чебоксарский и Чувашский, по-отечески заботился о своих питомцах и, как мог, поддерживал их. На пастырских курсах Матфей Стаднюк проучился два года. Затем стал псаломщиком, а в марте 1945 года епископом Кременецким Иовом (Кресовичем, † 1977) был рукоположен в диакона. Ему тогда было всего девятнадцать лет.

«Десять месяцев я служил диаконом, - рассказывает отец Матфей, - а затем в Черновицкой епархии принял сан священника. Хиротонию совершил Преосвященнейший Феодосий (Ковернинский, † 1980), епископ Черновицкий и Буковинский, 4 января 1946 года в кафедральном Свято-Духовском соборе города Черновцы. Я был назначен в сельский храм Рождества Пресвятой Богородицы. К месту своего служения шел от железной дороги пешком около шестидесяти километров. Шел целый день, пришлось даже заночевать в пути. Я был молод, и расстояния меня не пугали, казалось, что это не очень далеко. Помимо моего прихода нужно было служить в храмах еще четырех сел, где не было священников. Помню, что эти села были расположены в очень красивых, живописных местах Карпат. Поскольку я был один, то приходилось служить буквально день и ночь. Бывало, уйдешь в храм ранним утром, а придешь часа в четыре дня. На Пасху каждое село я посещал по очереди: в одном храме отслужишь заутреню, в другом - литургию, а в третьем можно только повторить Светлую заутреню и освятить куличи и пасхи. Транспорта никакого не было, добирался кое-как, на лошадках. Первые годы священнического служения, конечно, были трудными, но для меня воспоминания о них очень радостные, потому что я с любовью и радостью совершал свое служение. Прихожане меня любили, и с ними у меня были очень хорошие отношения».

В двадцатилетнем возрасте на молодого священника было возложено ответственное послушание благочинного: к пастырским трудам прибавились новые заботы. «Когда у нас в благочинии проводились совещания духовенства, - рассказывает отец Матфей, - все мы приходили на них пешком, преодолевая многокилометровые расстояния. Нередко я проделывал в день по сорок километров, но для меня это не было трудным. Когда собирались благочинные со всей епархии, а это все были люди зрелые, умудренные опытом, я поначалу неловко себя чувствовал. Правящий архиерей ко мне очень хорошо относился, с уважением, а ведь я как благочинный не имел никакого опыта административной деятельности. Делал лишь то, что мне казалось необходимым сделать для Церкви».

Однако с помощью Божией все препятствия удалось преодолеть, и в 1949 году сельский батюшка был принят в третий класс Московской Духовной семинарии. Этот период своей жизни отец Матфей считает особенно важным. В те годы он соприкоснулся с жизнью православной Москвы, познакомился с ее церковными традициями. Особенно памятно ему первое посещение Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, которая тогда начала возрождаться.

Среди семинарских соучеников и преподавателей отца Матфея были люди, чьи имена по достоинству могут быть вписаны в историю нашей Церкви: будущие профессора К. Е. Скурат, К. М. Комаров, протоиерей Алексий Остапов. «Курс наш был замечательный, - вспоминает батюшка. - Мы помним друг друга, до сих пор встречаемся, правда, теперь это удается редко. Особенно запечатлелись в памяти наши профессора. В то время, когда мы начинали учиться, Духовные школы только открылись. И студенты, и преподаватели приходили на занятия бедно одетые, порой в телогрейках. Многие наши профессора в те годы вернулись из заключения. Можно понять, с каким трепетом и благоговением эти люди преподавали нам слово Божие. Нашими наставниками были известные московские пастыри протоиереи Димитрий Боголюбов, Тихон Попов, Александр Ветелев, Всеволод Шпиллер, Александр Смирнов, Сергий Савинский, профессора Алексей Иванов, Николай Доктусов, Николай Муравьев и Николай Лебедев. Когда я начинал учебу, ректором Московских Духовных школ являлся протоиерей Александр Смирнов. На это должности его сменил Владимир Вертоградов, а затем протоиерей Константин Ружицкий».

С особой любовью и уважением воспитанники Духовных школ относились к Святейшему Патриарху Алексию I. Уже во время учебы в академии отец Матфей Стаднюк был хорошо знаком со Святейшим Патриархом. По первосвятительскому благословению молодой священник, окончив учебу, был направлен в московский храм святых Первоверховных Апостолов Петра и Павла в Лефортове, где ему впоследствии довелось прослужить четверть века. «Там были замечательные священники, - рассказывает он, - протоиереи Димитрий Цветков, Вонифатий Соколов и Павел Кораблев. Я стал четвертым священником на этом приходе. Но в скором времени отец Димитрий умер и меня назначили настоятелем храма, хотя помимо меня там служили старые, заслуженные батюшки». Тогда же отец Матфей стал секретарем Учебного совета при Московских Духовных школах. Помимо этого молодой батюшка был направлен в Патриархию, где помогал протопресвитеру Николаю Колчицкому.

6 апреля 1964 года распоряжением Святейшего Патриарха Алексия I священник Матфей Стаднюк был откомандирован в Египет и три с половиной года нес послушание настоятеля русского храма Александра Невского в Александрии. Желая совершенствовать свои познания в английском языке, что было необходимо для полноценной пастырской деятельности за границей, он окончил здесь специальную языковую школу, много занимался и самостоятельно. Из Александрии отец Матфей часто приезжал в Одессу, где находилось подворье Александрийского Патриархата. Здесь же, в Одессе, в Свято-Успенском мужском монастыре располагалась летняя резиденция Первоиерарха Русской Православной Церкви. Отец Матфей посещал Первосвятителя, докладывая о положении дел в Александрийской Церкви, жизнью которой Святейший Патриарх всегда очень живо интересовался. Эти драгоценные минуты общения со Святейшим Владыкой он хранит в памяти до сих пор.

Как раз перед праздником было издано распоряжение властей о том, что куличи и пасхи нельзя освящать на улице, в церковной ограде, а можно только в самом храме. Я никогда раньше такого не видел, чтобы в храме стоял народ с куличами. Священнику предписывалось окроплять их, находясь на солее. Нельзя было даже поставить для этого отдельного столика. В результате начался беспорядок, куличи у многих начали падать на пол. Сейчас горько об этом вспоминать. Народ сильно негодовал на эти нововведения, и на следующий год власти опять разрешили освящать куличи на улице.

Вокруг нашего храма расположены высотные дома, и на крышах этих домов поставили фотокамеры, чтобы фиксировать на пленку всех, кто приходит освящать куличи. В Великую Субботу в храм приехал уполномоченный Совета по делам религий. Он в этот день, видимо, ездил по многим храмам и смотрел, как все происходит. У нас все было в порядке, никаких нарушений, народ не волновался и не замечал этих фотокамер. Я тогда попросил уполномоченного, чтобы он разрешил служить на Пасху вместе со мной одному из наших старых священников - протоиерею Вонифатию Соколову, которого очень почитали православные москвичи как подвижника высокой духовной жизни. Уполномоченный позволил. В то время считалось, что он сделал нам большое одолжение. Надо отдать должное нашим прихожанам - народ понимал и положение Церкви, и положение духовенства и всегда шел нам навстречу. Даже постоянно служа за границей, я в большие праздники часто приезжал к себе в храм. Богослужение, общение с паствой, давали мне силы и мужество нести свое служение».

Через полгода после возвращения из Александрии, 23 января 1968 года, отец Матфей был направлен в Нью-Йорк секретарем Патриаршего Экзарха Северной и Южной Америки архиепископа Нью-Йоркского и Алеутского Ионафана. Для него это было уже второе посещение Соединенных Штатов - в 1962 году он провел здесь два месяца, сопровождая в поездке по Америке архиепископа Иоанна (Вендланда). «Интересное это было служение, - вспоминает отец Матфей. - В Америке тогда было много представителей первой волны эмиграции из России и Украины. Это были старые люди, с которыми можно было говорить о нашей Родине, которые нас понимали. Священников Московской Патриархии за границей воспринимали по-разному. Но я не встречал ни одного человека, который бы относился к нам резко отрицательно. Все понимали положение Церкви и духовенства в советском государстве. У наших бывших соотечественников, с которыми мне там довелось общаться, были непростые судьбы, им пришлось увидеть и пережить многое. Большинство из этих людей уже отошли в вечность, но я их помню и всегда молюсь о них».

По возвращении из командировки протоиерей Матфей Стаднюк был призван на новое ответственное служение. 15 июля 1973 года он был назначен секретарем Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Пимена. Высоко оценив пастырский и административный опыт отца Матфея, Святейший Патриарх в 1978 году назначил его настоятелем Богоявленского кафедрального собора Москвы и одновременно возвел в сан протопресвитера. Около восьми лет отец Матфей возглавлял Хозяйственное управление Московской Патриархии. Он стоял у истоков создания художественно-производственного предприятия «Софрино» - первого церковного завода в истории послереволюционной России.

После кончины Святейшего Патриарха Пимена протопресвитер Матфей Стаднюк продолжал нести послушание секретаря при Святейшем Патриархе Алексии II. О последнем десятилетии своей работы рядом с Предстоятелем Русской Православной Церкви отец Матфей вспоминает с особой сердечной теплотой. За все это время не было, по его свидетельству, ни одного случая, чтобы Святейший Патриарх хоть как-то выразил недовольство его работой. «Не думаю, что я был таким хорошим сотрудником, что мной нельзя было быть недовольным, - говорит он, - но я не помню ни одного такого случая. Об этих годах у меня остались самые хорошие воспоминания. Находиться рядом с Его Святейшеством - это, конечно, большая ответственность, но и большая радость. Он с отеческим вниманием относится ко всем своим сотрудникам, интересуется их жизнью, всегда поздравляет и с церковными праздниками, и с личными знаменательными датами. Не только я, но и все, кто работал в Патриархии вместе со мной, неизменно ощущали с его стороны искреннее участие и заботу».

Сорок пять лет отец Матфей Стаднюк трудился в Патриархии, отдавая делу, порученному ему Священноначалием, все свои знания, силы и опыт. Он не раз был удостоен наград Русской Православной Церкви, а также братских Поместных Православных Церквей: Константинопольской, Александрийской, Антиохийской, Румынской, Болгарской, Чешской и Словацкой, а также автономных Финской и Синайской. Ему довелось стать непосредственным свидетелем многих памятных и значимых для истории нашей Церкви событий.