Июньское наступление. Литературно-исторические заметки юного техника

ИЮНЬСКОЕ НАСТУПЛЕНИЕ 1917 года, последняя крупная наступательная операция российской армии в ходе Первой мировой войны 1914-18. Целью наступления было выполнить обязательства перед союзниками, поднять боевой дух армии, укрепить авторитет Временного правительства. Июньское наступление проводилось войсками Юго-Западного фронта [командующий - генерал-лейтенант А. Е. Гутор, с 7(20) июля - генерал от инфантерии Л. Г. Корнилов] против германской и австро-венгерской группы войск фельдмаршалом Э. Бем-Ермолли в общем направлении на Львов. Перед его началом в войсках была проведена агитационная кампания, в которой участвовал военный министр А. Ф. Керенский.

После двухдневной артиллерийской подготовки 18 июня (1 июля) - 23 июня (6 июля) войска российских 7-й и 11-й армий нанесли главный удар по направлению Тарнополь (ныне Тернополь) - Львов, который принёс незначительные тактические успехи. В ходе вспомогательного удара, нанесённого 23 июня (6 июля) - 30 июня (13 июля) в направлении Станислав (ныне Ивано-Франковск) - Калуш, войска российской 8-й армии продвинулись на 40 км, овладели городами Калуш и Галич, захватив при этом 7,1 тысяч пленных и 48 орудий. Этот успех побудил противника перебросить против Юго-Западного фронта резервы (в том числе из Франции), что позволило ему начать 6(19) июля наступление против российской 11-й армии в направлении на Тарнополь [занят 12(25) июля]. Используя химическое оружие, германо-австрийским войскам удалось прорвать фронт 11-й армии и вынудить отступить войска российской 7-й и 8-й армий, лишённых поддержки с фланга. К 15(28) июля фронт стабилизировался в 40-100 км восточнее первоначальных позиций российских войск. Неудачно закончились предпринятые для поддержки июньского наступления операции российских войск Северного фронта в районе Молодечно (Белоруссия) и Западного фронта в районе Якобштадта (Екабпилс, Латвия), а успешное наступление войск Румынского фронта в районе Фокшан было приостановлено российским командованием из-за неудач на других фронтах. В последующем под ударами противника российско-румынские войска вынуждены были отойти на исходные позиции.

Главная причина неудачи июньского наступления - развал дисциплины российских войск. Провал июньского наступления подорвал авторитет Временного правительства, способствовал дальнейшему разложению российской армии. Потери российской армии с 18 июня по 21 июля (1 июля - 3 августа) на Юго-Западном фронте составили свыше 132 тысяч человек, а общие потери на всех фронтах - свыше 150 тысяч убитых, раненых и пропавших без вести.

Лит.: Таленский Н. А. Кампания 1917 г. М., 1938; Кавтарадзе А. Г. Июньское наступление русской армии в 1917 г. // Военно-исторический журнал. 1967. № 5.

Несмотря на революцию, тяжелое экономическое положение, беспрецедентное ослабление армии, к лету 1917 г. Россия еще оставалась активным участником мировой войны. Фронт от Балтики до Черного моря продолжал сковывать германские и австрийские дивизии. Солдаты уже отказывались идти в атаку, но еще и не расходились по домам. Командование по обе стороны фронта старалось поддерживать стратегическую паузу, используя её в своих интересах. Германия перенесла тяжесть боевых действий на Западный фронт в надежде разгромить Англию и Францию. Россия же просто пыталась собраться с силами и начать распутывать клубок внутренних проблем. Но отсидеться в окопах самой «демократической» армии в мире было не суждено. В июне русские войска перешли в своё последнее отчаянное наступление.

Летнее наступление на Восточном фронте планировалось уже в конце 1916 г. На межсоюзнической конференции в Шантильи в ноябре 1916 г. союзники по Антанте приняли решение продолжать согласовывать свои действия для скорейшей победой над Тройственным союзом. Общий замысел операции был утвержден Николаем II в январе 1917 г., почти за месяц до Февральской революции. Отречение царя оставило план почти без изменений.

Из журнала «Огонёк». Июньский номер.

Как и во время кампании 1916 г., основной удар предполагалось нанести силами Юго-Западного фронта. Основной целью наступления был выбран город Львов, который предстояло штурмовать 11-й и 7-й армии. Вспомогательные удары наносились в направлении Калущ и Болехов. Перейти в наступление должен был и Румынский фронт, которому предстояло очистить от противника Фокшаны и занять Добруджу. Северный и Западный фронт ограничивались отвлекающими ударами.

Как и во время Брусиловского прорыва, основной удар русской армии приходился на австро-венгерские части. Не без оснований они рассматривались союзным командованием слабейшими по отношению кайзеровской армии по всем боевым параметрам. Для русских частей, едва восстановившихся после наступательных действий лета 1916 г., они считались соизмеримым противником.

Из журнала «Лукоморье»

Революция и отречение царя на какое-то время остановили работы по подготовке наступления. Однако почти сразу после некоторой внутренней стабилизации, вопрос о продолжении войны стал основным в политической повестке дня. До радикальных формулировок вроде «Ни войны, ни мира, а армию распустим» было еще далеко, но необходимость продолжать боевые действия вызывала ожесточенные дискуссии в обществе и среди военно-политического руководства.

Весной 1917 г. пораженческие позиции большевиков уже не были уделом узкой группы маргиналов, как в начале войны, но еще не трансформировались в по-настоящему популярную среди широких масс идею. Впрочем, не осталось и следа от ура-патриотических настроений 1914 г. Потери и лишения лишили войну романтического ореола и с ней хотели покончить как можно скорее. Прибывающее на фронт пополнение все меньше понимало цель, ради которой необходимо рисковать своей жизнью.

Запись волонтёров в ударные батальоны в Петрограде. Из журнала «Нива».

Некоторое пробуждение новых надежд вызвала революция и отречение царя. Многие офицеры полагали, что теперь со сменой верховного командования руководство фронтом будет гораздо эффективней. Такие военачальники как Алексеев, Брусилов, Корнилов и др. пользовались в армии и обществе значительным авторитетом и теперь, после революции, они, казалась, обрели необходимую свободу действий.

Общественные настроения метались от желания закончить войну как можно скорее и любой ценой до намерения сделать это, сохранив лицо перед союзниками и самим собой. В качестве своеобразного компромиссного варианта получил популярность лозунг «оборонительной» войны без активных наступательных действий, нелепость которого бросалась в глаза даже современникам. Установившееся с конца 1916 г. затишье на фронте создавала наивную иллюзию возможности продлить этот состояние до тех пор, пока судьба войны не решиться на Западном фронте или за столом переговоров. Продолжавшиеся по всему фронту братания, казалось, свидетельствовали об аналогичных настроениях и у противника.

Обучение женщин, записавшихся в «батальон смерти». Из журнала «Искры».

Однако компромиссным данный вариант мог считаться лишь на непродолжительное время. В отдаленной перспективе он не устраивал ни Временное правительство, ни солдатскую массу. Для правительства затянувшееся затишье грозило обернуться неудобными вопросами со стороны союзников, которые планировали свое наступление исходя из ситуации на Русском фронте. Солдаты же, в основном из крестьян, получали из своих деревень известия о начавшемся переделе земли и собственности помещиков. Сидеть в окопе без видимой на то причины, пока твоему соседу достаются лучшие куски земли и леса – с таким раскладам мириться не хотел никто. Наконец, поражение русской армии у реки Стоход в конце марта 1917 г. показало, что противник готов перейти к наступательным действиям и отсидеться в глухой обороне может и не получиться.

Наступление должно было показать, что русская армия даже с солдатскими комитетами представляет собой грозную силу, а революция только укрепила боевой дух. «Маленькая победоносная война» внутри большой войны, где дела шли все хуже и хуже, выглядела вполне достижимой задачей. Тем более успехов в экономике в обозримом будущем ожидать не приходилось. Движение линии фронта в сторону противника позволило бы создать базовый позитив на фоне сплошных неудач и провалов во внутренней политике.

Из журнала «Лукоморье».

Правительство приложило массу усилий для мобилизации военнослужащих. В полковых комитетах руководящие позиции заняли офицеры или патриотично настроенные солдаты, поддерживающие идею наступления. Газеты обличали большевиков и пораженцев. Карикатуры представляли солдат на фронте самоотверженными воинами, нуждающимися в поддержке всей страны для достижения победы. Формировалось нужное общественное мнение, в немалой степени состоящее из завышенных ожиданий, шапкозакидательства и ура-патриотизма.

Военный министр Керенский сосредоточил все свое ораторское мастерство для воодушевления фронтовиков. В течение многих дней он объезжал на автомобиле воинские части, выступая с речами. Сложно сказать насколько его слова возымели действие на солдат, однако именно в это время в ход пошло его ироничное прозвище «главноуговаривающий». В некоторых частях стремление Керенского воодушевить войска сталкивалось с «демократическими» принципами новой армии, в поддержку которых он некогда столь активно выступал. Подобный эпизод приводится в дневнике инструктора Первой школы подготовки прапорщиков Иосифа Ильина:

В гренадерском полку вышел казус – после речи Керенского выступил штабс-капитан Дзевантовский, который заявил, что полк наступать не будет, и, разумеется, встретил горячее сочувствие всех солдат, которые начали галдеть, что никакого наступления не надо. Тогда Керенский, видя, что начинает становиться слишком шумно, закричал:

— Командир полка, потрудитесь водворить порядок!

С двумя адъютантами в великолепном автомобиле Керенский обычно становится на сидение и начинакет, захлебываясь, по-актерски говорить. Он призывал к наступлению, говоря, что раньше «вас гнали плетью и пулеметами, а теперь вы должны идти добровольно, чтобы мир увидел, на что способен свободный народ». И этот шут гороховый, с одной стороны, разрушает и уже разрушил всякую дисциплину, с другой, как чуть что, кричит: «Командир полка, потрудитесь!!…»

Создавались специальные ударные батальоны, «батальоны смерти», в которые записывались солдаты и офицеры, желавшие первыми перейти в наступление (или в принципе согласные наступать). В отличие от штурмовых частей в кайзеровской армии они не имели особой подготовки или вооружений. Их «штурмовой» характер определялся исключительно высоким боевым духом и готовностью выполнить любой приказ без обсуждения.

Портрет М.Л. Бочкарёвой, командира женского «батальона смерти». Из журнала «Нива».

Тогда же формируются и получившие широкую известность женские батальоны, по странной логике руководства призванные поднять боевой дух сражающихся мужчин. В реальных боевых действиях принял участие лишь один из них, показав хорошие боевые качества. Но серьезными были у потери женщин-военнослужащих, которые производили особенно тягостное впечатление. В дальнейшем женские батальоны использовались только для тыловой службы, после чего они утратили былую популярность у патриотически настроенных представительниц прекрасного пола.

После нескольких переносов сроков 18 июня войска Юго-Западного фронта перешли в наступление. Результаты первых боев давали повод для осторожного (а на деле – преувеличенного) оптимизма. Благодаря отличной работе артиллерии и троекратному численному превосходству на участках прорыва, а также высокому моральному духу ударных частей, русской армии удалось существенно продвинуться вперед и занять несколько линий обороны противника. Потрепанные австрийские войска отступали, германское командование срочно направило на опасные участки свои резервы.

Однако первые успехи оказались и последними. Наступательный порыв ударных частей не был поддержан основной пехотой. Вместо атаки солдаты шли на митинги, где обсуждали приказы и отказывались наступать. Заняв ближайшие позиции противника, солдаты считали дело сделанным и не хотели идти дальше. В результате, замысел операции был сорван.

Слева на момент июньского наступления Верховный главнокомандующий А.А. Брусилов, справа — Военный и морской министр А.Ф. Керенский. Из журнала «Огонёк».

Оправившись от первоначального шока, 6 июля австро-венгерские и германские части перешли в контрнаступление. Лишенные организационного и морального стержня, русские части спешно отходили. Местами отступление переходило в беспорядочное бегство, сопровождавшееся мародерством и грабежами. Только решительные меры генерала Корнилова позволили навести условный порядок и восстановить линию фронта. Остатки ударных частей были сняты с фронта и направлены в тыл для отлова дезертиров. Тысячи бегущих солдат были задержаны.

Почему летнее наступление русской армии закончилось провалом?

Причин этому можно найти настолько много, что становится удивительно, как вообще русские войска смогли добиться локального успеха на первых этапах наступления. Безусловно, главной причиной можно считать нарушение командных цепочек в войсках, развал дисциплины и уважения к офицерам. Армейские реформы Временного правительства, дали возможность солдатской массе открыто оспаривать приказы командиров. В этих условиях любое военное планирование выглядело бессмысленным. Увещевания Керенского не производили впечатления даже на сторонников наступления, которые действовали скорее из патриотических чувств, чем из желания продемонстрировать миру эффективность демократической армии. На митингах солдаты с готовностью голосовали за «войну до победы», но, столкнувшись с упорным сопротивлением противника и, тем более, его контрнаступлением, быстро вспоминали про армейскую демократию и отказывались воевать.

А.Ф. Керенский приветствует московские войска. Из журнала «Искры».

Никуда не исчезли и проблемы, сопровождавшие русскую армию все годы Первой мировой войны. Система снабжения отставала от запросов фронта. Общее расстройство транспорта после революции только усилилось. И хотя кризис со снарядами в артиллерии был в значительной степени преодолен, он так и не был снят окончательно. Войска испытывали дефицит продовольствия и вооружения. 35% артиллерии, поставляемой союзниками, имело дефекты и не могло использоваться в бою.

Совсем плохо было с моральным состоянием армии. Боевой дух «ударных» батальонов был высок. Но командование сделало большую ошибку, искусственно отделив здоровые армейские кадры от остальной массы военнослужащих. В пехотных частях не осталось никого, кто мог бы содержательно возразить пацифистской или пораженческой агитации. Высокие потери в «ударных» батальонах лишили армию остатков лояльного Временному правительству фундамента. Только на Юго-Западном фронте потери составили 271 075 человек убитыми и ранеными. Восполнить их было уже невозможно.

Раненые в бою из женского «батальона смерти» в лазарете. Из журнала «Нива».

Идея продолжения войны потеряла последних сторонников. Офицеры еще могли рассуждать в стратегических категориях и сражаться за проливы и русский флаг над Царьградом (или хотя бы из-за обязательств перед союзниками по Антанте). Солдатам из далеких деревень подобные аргументы мало что объясняли. Особенно, когда родные в письмах рассказывают о том, как много добра вынесли односельчан из усадьбы ненавистного (или непутевого) помещика и как заново поделили землю с угодьями. Настоящий фронт был там: в Сибири или центральных губерниях, а не на западной окраине бывшей империи или в австрийской Галиции.

По мнению многих исследователей, именно провал летнего наступления 1917 г. предопределил крах Временного правительства, лишив его опоры в армии и обществе. Аналогичного мнения придерживался и вождь большевиков В. Ленин. Большая проигранная война перешла в безоговорочное наследство молодой демократической России от России царской.

Кавтарадзе А. Июньское наступление русской армии в 1917 году // Военно-исторический журнал № 5. 1967.

Нелипович С.Г. Фронт сплошных митингов. Обобщенные архивные данные об июньском наступлении 1917 года войск Юго-Западного фронта // Военно-исторический журнал, №2. 1999

Жилин A.П. Последнее наступление. М.: Наука, 1983.

к.и.н. Артём Соколов

Июньское наступление на карте восточного фронта Первой мировой войны

Июньское наступление - предпринятая в июне 1917 года наступательная операция русских войск Юго-Западного фронта (командующий генерал А. Е. Гутор) во время Первой мировой войны. Наступление было предпринято буржуазным при активной поддержке эсеро-меньшевиков с целью укрепления своего положения и удовлетворения требований союзников об активизации действий русской армии.

В случае успеха буржуазия рассчитывала взять в свои руки всю полноту власти и разгромить революционные силы в стране и армии, а при неудаче - свалить вину за развал армии на большевиков.

Начало наступления

18 июня 1917 года, после двухдневной артиллерийской подготовки, русская армия перешла в наступление. Решение о нём было поддержано авторитетом .

Ставка уже давно начала подготовку к наступлению, но она велась не столько по стратегической и военно-технической линиям, сколько по линии «обуздания» солдатских масс. Генерал А. А. Брусилов, назначенный верховным главнокомандующим вместо освобождённого в конце мая генерала М. В. Алексеева, неоднократно беседовал с командующими фронтами и армиями о состоянии подчинённых им частей. Они сообщали, что армия не готова к наступлению, что подготовка к нему ведётся из рук вон плохо, что солдаты за офицерами не пойдут и успех наступления весьма сомнителен. Об этом докладывал и генерал А. И. Деникин, командовавший Западным фронтом, и генерал В. Н. Клембовский - главнокомандующий Северным фронтом.

Наступление было явной авантюрой. Это понимали не только генералы: об этом знало и Временное правительство. Но в наступлении видели единственный выход. «Едва ли можно сомневаться,- писала кадетская „Речь“,- что наступление нанесёт внутреннему врагу - большевизму не менее тяжкий удар, чем внешнему врагу» . Революционная борьба солдат за мир не остановила Временное правительство на пути осуществления преступных планов наступления. Несмотря на тревожные предупреждения, Керенский, прибыв в Ставку 20 мая 1917 года после инспекционного объезда фронта, утверждал, что армия к наступлению готова.

Местом главного удара был избран Юго-Западный фронт. Значительную роль в наступлении должен был сыграть также Румынский фронт; остальные фронты наносили вспомогательные удары. 18 июня на участке примерно в 70 километров в районе Звижень - Полемиха было брошено в бой свыше 300 000 солдат 7-й и 11-й армий. Сломив сопротивление противника, войска стали расширять прорыв, но вскоре столкнулись с подоспевшими подкреплениями врага. Большинство частей ударной группы, понёсшей тяжелые потери, требовало пополнений, которых командование не подготовило. В результате наступление 7-й и 11-й армий захлебнулось. 23 июня 7-я армия вновь была брошена в атаку, и вновь почти безуспешно. Тогда в бой вступила 8-я армия, наступление которой сначала привело к занятию довольно значительной территории и городов Галича и Калуша. Но на этом и её продвижение приостановилось.

Немцы знали о предстоявшем наступлении: о нём открыто писали в русской прессе. Знали немцы и о том, где готовится удар: русское командование сосредоточивало значительное количество артиллерии, бросалось в глаза накопление живой силы; известно было и о подготовке военно-инженерных сооружений. Тем не менее германское командование признавало, что наступление русских войск создало очень серьезное положение не только на австро-венгерском, но и на германском фронте. «Германские войска,- писал генерал М. Гофман,- были вовлечены в отступление. Фронт 3-й армии отодвинулся за Ломницу, Калуш попал в руки русских, в результате чего положение стало очень серьезным» . Если бы отступление 3-й армии продолжалось, то в руки русских войск попали бы нефтяные источники Дрогобыча, а это было бы тяжелой потерей для Германии.

Наступление русской армии вызвало тревогу не только у немецкого командования. По сообщениям прессы, Вильгельм II имел специальное совещание с Гинденбургом, Людендорфом и военным министром фон Штейном. В рейхстаге состоялись заседания, в ходе которых правительство подверглось критике.

Провал наступления

Русское командование не сумело развить успех. Выявилась полная неподготовленность фронта к наступлению. За 10 дней боев 7-я, 8-я и 11-я армии потеряли 14 % личного состава - около 60 000 человек. В частях ударной группировки потери достигали 50-70 % личного состава .

8 июля, когда уже полностью выяснился провал наступления Юго-Западного фронта, русское командование бросило в бой 10-ю армию Западного фронта. Она наносила удар из района Крево на Вильно. После занятия первой линии неприятельских позиций активные действия приостановились. 48 батальонов отказались наступать . Солдаты 673-го, 674-го, 675-го, 676-го пехотных полков 168-й и 169-й дивизий выступили против командования с оружием в руках. На митингах в 699-м и 700-м полках 175-й дивизии солдаты потребовали немедленного прекращения войны, а в 547-м, 548-м полках и ряде других частей - перехода всей власти в руки Советов .

9 июля последовало наступление 5-й армии Северного фронта из района Двинска в направлении на Вильно. Уже через три дня оно заглохло. За это время 5-я армия потеряла 12 270 солдат и 393 офицера . Особенно тяжёлые потери понесли 24-я, 36-я, 182-я и 161-я пехотные дивизии, в которых сильно было влияние большевиков. Всё это говорило о том, что наступление 5-й и 10-й армий было организовано таким образом, чтобы подавить революционные настроения солдат. В 12-й армии, которая, по замыслу командования, должна была поддержать 5-ю, солдатам даже не позволили открыть демонстративного артиллерийского огня .

Действия русской армии вопреки обещаниям союзников не были поддержаны операциями на Западном и Итальянском фронтах. Это и позволило противнику срочно перебросить оттуда подкрепления на Восточный фронт.

Зная о подготовлявшемся наступлении русских войск, германское командование заранее приступило к подготовке контрудара. Он намечался в районе Тарнополя, вдоль железной дороги Львов - Тарнополь. Для этой цели создавался специальный ударный кулак. Леопольд Баварский получил шесть дивизий с Западного и три дивизии с итальянского фронтов. К контрудару предполагалось привлечь и австро-венгерскке войска, для чего на Румынский фронт был дополнительно переброшен альпийский корпус. Новые части уже подходили, когда началось наступление русских войск. Подоспевшие немецкие резервы были немедленно введены в бой неожиданно для русского командования. Сдержав натиск русских, немцы начали контрнаступление под Тарнополем. Оно было тщательно подготовлено. В районе прорыва было сосредоточено значительное количество артиллерии, впервые здесь был применён и новый газ, «жёлтый крест», от которого не спасали противогазы.

7 июля в 2 часа ночи немцы открыли ураганный артиллерийский огонь. После шестичасовой артиллерийской подготовки свежие немецкие войска перешли в атаку на участке 11-й армии. Русские части выдержали первый удар, неоднократно переходя в контратаки. Однако после двухдневных боёв русский фронт был прорван, и 11-я армия покатилась назад. Это вынудило к отступлению также 7-ю и 8-ю армии. 11 июля немцы заняли Тарнополь, а 21 июля - Черновицы. Они захватили много пленных и большое количество техники. Потери русских войск с 6 по 21 июля достигали почти 90 000 человек . Лишь к концу месяца наступление врага было остановлено.

Империалистическая Германия связывала с наступлением на фронте определённые политические расчеты. По мнению германского правительства, оно должно было ускорить развал русской армии и обеспечить возможность заключения сепаратного мира с Временным правительством. Кроме того, германские империалисты, с тревогой следившие за углублением русской революции, надеялись своим наступлением нанести удар по революционному движению, усилить контрреволюцию в России, помочь ей перейти к решительным мерам в борьбе с силами революции.

Контрнаступление немцев было начато как раз в тот день, когда в рейхстаге обсуждался вопрос о политике германского правительства. Генерал Людендорф просил генерала Гофмана сообщить о ходе боевых действий до 6 часов вечера, то есть до того момента, когда рейхсканцлер предполагал выступить с речью в рейхстаге. Артиллерийская наблюдательная вышка, на которой находились Леопольд Баварский и генерал Гофман, имела непосредственную телефонную связь со ставкой германского командования. Уже в 5 часов пополудни генерал Людендорф мог сообщить рейхсканцлеру о ходе операции . Совершенно очевидно, что наступление, по расчётам правительства и командования, должно было создать определённый политический климат в рейхстаге и поднять настроение в стране.

Германия все больше и больше приближалась к катастрофе. Подводная война, несмотря на напряжение всех сил, не дала предполагаемых результатов: Англия не сдавалась. На Западном фронте в 1917 году инициатива прочно перешла в руки противников Германии. На Востоке мира не было видно. Влияние русской революции сказывалось всё сильнее. Забастовочная волна в тылу росла. Солдаты, переброшенные с Восточного фронта на Западный, приносили с собой революционные идеи, вследствие чего участились случаи неповиновения приказам и на Западном фронте. В этих условиях буржуазные партии совместно с социал-демократами пытались убедить правительство выступить с мирными предложениями и тем самым успокоить ожидающий мира народ Германии. Вильгельм II согласился уволить в отставку рейхсканцлера Бетман-Гольвега, с именем которого были связаны начало и весь ход войны. Рейхсканцлером был назначен Михаэлис, бывший товарищ статс-секретаря и имперский комиссар продовольствия, которого считали человеком крепкой руки.

Между тем контрреволюция в России немедленно стала претворять в жизнь задуманный ею на случай неудачи наступления план: свалить всю вину на большевиков.

Уже 23 июня, когда общий исход наступления ещё не был ясен, а имелись лишь сведения о том, что захлебнулись атаки 7-й и 11-й армий, генерал Брусилов телеграфировал Керенскому :

Провал наступления явился поводом для открытого похода против партии большевиков, против ленинских идей, наконец, против самой революции. Подобный поход не удалось организовать 10-12 июня, когда обвинение большевиков в заговоре фактически провалялось, да и начинать антибольшевистскую кампанию в революционном представлялось опасным. Более удобным местом был фронт с его реакционным командованием и эсеро-меньшевистским засильем в армейских комитетах. И когда пришло известие о крахе наступления, генералы, поддержанные эсеро-меньшевистскими комитетами, начали репрессии против солдат, прежде всего солдат Юго-Западного фронта. Назначенный командующим фронтом генерал Л. Г. Корнилов приказами от 7 и 8 июля начал поход против завоеваний революции на всём фронте и в прифронтовом тылу. Были запрещены митинги, собрания, распространение большевистских газет. На казаков возложили охрану помещичьей собственности в тылу фронта. Генерал Брусилов распространил действие этих приказов на весь русский фронт.

Наступление на фронте явилось переломом в истории русской революции. Кончился период ожидания мира, период поисков путей окончания войны. Война, приносившая гибель сотням тысяч людей, опустошение сёл и городов и всё новые бедствия для большинства трудящихся, возобновилась с новой силой. Формула «мир без аннексий и контрибуций», ставшая, как казалось, официальным требованием правительства, была отброшена.

Наступление на фронте оказалось переломом не только в политико-стратегическом, но и в экономическом смысле. Русская буржуазия получила возможость ещё больше увеличить военные барыши за счет поставок оружия, боеприпасов и продовольствия. Вакханалия ограбления масс усилилась.

Июньское наступление снова изменило соотношение классовых сил. Эсеры и меньшевики, дав согласие на наступление, теснее связали себя с властью буржуазии.

Апрельские события привели к провалу попытки буржуазии самой управлять страной. и наступление на фронте привели к провалу попытки лидеров мелкой буржуазии вести самостоятельную, особую линию. Они сползли на позиции буржуазии и вместе с партиями буржуазии впряглись в колесницу капитализма.

Июньское наступление 1917 — последнее наступление российской армии во время .

Наступление проводилось под давлением союзников, хотя в войсках и левых политических кругах идея активных военных действий не была популярна. Вероятность решительной победы на фронте была невелика, все большую популярность приобретала идея мира без аннексий и контрибуций.

Основной удар наносили войска Юго-Западного фронта (командующий генерал А. Е. Гутор). По плану 11-я и 7-я армии должны были наступать на Львов, а 8-я армия (командующий Л. Г. ) — на Калуш и Болехов. Другие фронты должны были наносить вспомогательные удары. Общее руководство войсками осуществлял главнокомандующий А. А. . В связи с подготовкой наступления на фронт выехал военный министр А. Ф. .

В районе наступления было сосредоточено около 60 дивизий, 1114 орудий. Это позволяло в районах прорыва создавать превосходство над противником в пехоте — в три раза, в артиллерии — в два раза. Юго-западному фронту противостояли 3-я и 7-я армии Австро-Венгрии, поддержать которые была готова германская Южная армия.

18 июня 1917 был нанесен удар в сторону Львова. Но, заняв в некоторых пунктах 2—3 линии окопов, эти армии 20 июня остановились. Солдаты не хотели наступать дальше. 23 июня перешла в наступление 8-я армия, она смогла прорвать оборону противника и занять Станислав, Калуш, Богородчаны, Пороги и Галич. Однако на р. Ломница к 1 июля 1917 наступление завершилось. Ударники, которые шли в авангарде, понесли большие потери, основная часть войск не желала жертвовать жизнью во имя непонятных целей, принудительная дисциплина в условиях революции была слаба. Были взяты в плен более 7 тыс. австро-венгерских солдат и 48 орудий. Российская армия потеряла почти 38 тыс. человек. После начала И. н. на восточный фронт были переброшены 13 германских и 3 австро-венгерские дивизии. 6 июля 1917 австрогерманские войска прорвали фронт

11-й армии в направлении на Тарнополь. Началось общее отступление Юго-Западного фронта, переросшее в бегство. 8 июля 1917 командующим Юго-Западным фронтом был назначен Корнилов, который для прекращения паники, дезертирства и грабежей стал применять расстрелы. Были сданы все занятые в июне населенные пункты, а также Тарнополь и Черновцы. Фронт отошел к р. Збруч. Общие потери Юго-Западного фронта составили более 58 тыс., в том числе 6905 убитыми, более 40 тыс. ранеными и контуженными и 3860 дезертировавшими. Противник потерял 45 тыс. убитыми и ранеными, около 37 тыс. пленными.

Северный и Западный фронты ограничились атаками, которые не привели к прорыву фронта. Румынский фронт 7—11 июля 1917 силами 4-й и 2-й румынских армий прорвал оборону противника на Фокшанском направлении. 14 июля 1917 наступление было остановлено. 6 августа — 8 сентября 1917 противник контратаковал под Мэрэшешти, но значительных успехов не достиг.

Наступление сопровождалось в Петрограде. 19 июля 1917 Брусилов ушел с поста главнокомандующего, и его сменил Корнилов.

Лит.: Базанов С. Н. Июльское (июньское) наступление, 1917 // Первая мировая война. Энциклопедический словарь. М., 2014; Зайончковский А. М. Мировая война 1914—1918 гг. М., 1923; Кавтарадзе А. Июньское наступление русской армии в 1917 году // Военно-исторический журнал. 1967. № 5.

50 ЛЕТ назад 18 июня 1917 года, Временное правительство при поддержке меньшевиков и эсеров, выполняя волю русской буржуазии и Антанты, бросило русскую армию в наступление. Большевики решительно выступили против этого наступления, заклеймив его как "возобновление грабительской войны в интересах капиталистов, вопреки воле громадного большинства трудящихся" . При любом исходе наступления буржуазия надеялась на "укрепление основных позиций контрреволюции" для разгрома в стране революционных сил.

Однако июньское наступление привело к противоположному результату. Это выразилось а резком усилении влияния большевиков, в лице которых рабочие и крестьяне в тылу и солдатская масса на фронте признали единственную в стране силу, способную прекратить войну и решить в интересах народа основные политические и экономические вопросы.

Подготовка России к кампании 1917 года началась с межсоюзнической конференции в Шантильи (Франция) 15-16 ноября 1916 года, когда было принято решение о согласованных действиях союзников в будущем году для достижения решающего успеха в военных действиях против Германии и ее союзников.

В соответствии с этим решением Николай II, (являвшийся тогда верховным главнокомандующим, 24 января 1917 года утвердил доклад генерала В. И. Ромейко-Гурко, временно (из-за болезни генерала М. В. Алексеева) исполнявшего обязанности начальника штаба главковерха. Согласно этому докладу летом 1917 года главный удар должен был наносить Юго-Западный фронт 11-й и 7-й армиями в общем направлении на Львов, а вспомогательный удар - 8-я армия а направлении Калущ, Болехов. На Румынском, фронте 4-й и 6-й русским армиям вместе с 1-й и 2-й румынскими армиями предстояло разгромить противника в районе Фокшан и занять Добруджу, а 9-й русской. армии - сковать противника в Карпатах, чтобы не дать ему возможности перебросить силы на юг. На Северный и Западный фронты возлагалось нанесение вспомогательных ударов на участках по выбору главнокомандующих.

В то время как Ставка и штабы фронтов проводили (подготовку к летней кампании 1917 года, в России произошла Февральская буржуазно-демократическая революция. Солдатская масса и офицерство ждали, что Временное правительство выведет страну из тупику в который завело ее самодержавие во всех областях политической и экономической жизни, что будет решен вопрос о прекращении надоевшей всем изнурительной войны. В массах все более зрело убеждение, что "наступила пора народам взять в свои руки решение вопроса о войне и мире" .

Тяжелая война потребовала перенапряжения сил армии и всей страны. Мобилизация свыше 15 млн. человек крайне отрицательно сказалась на состоянии и без того слабой экономики страны. За два с половиной года на фронте не было достигнуто каких-либо ощутимых успехов, а

Между тем общие потери русской армии к 1917 году превысили 7 млн. человек. Начиная с марта 1917 года все официальные сводки дают картину падения дисциплины в армии и все растущей розни между солдатами и офицерами, большинство которых поддерживало линию правительства и эсеро-меньшевистских партий на продолжение войны до окончательной победы.

О неудержимом стремлении солдат быстрее покончить с войной свидетельствуют как массовое братание на фронте, так и колоссальный рост дезертирства и уклонения от воинской службы. Так, из 220 пехотных дивизий, стоявших в то время на фронте, в марте 1917 года братание имело место в 165, в 38 из них солдаты обещали немецким и австро-венгерским частям не наступать. Для прекращения братания австро-германское командование, боявшееся проникновения "революционной заразы" в свои войска, вынуждено было применить крутые меры; репрессии на братавшиеся части обрушило и командование русской армии.

О росте дезертирства говорят такие данные: если от начала войны до Февральской революции общее число дезертиров составляло 195130 человек, т.е. в среднем 6300 в месяц, то с марта до августа 1917 года количество дезертиров увеличилось в пять раз, а в период 15 июня - 1 июля (т. е. во время летнего наступления) - даже в шесть раз. Это были так называемые зарегистрирован-

Ные дезертиры. В это же время началась громадная утечка с фронта и отказ идти на фронт из тыла под различными предлогами. Так, например, средняя заболеваемость в марте по сравнению с февралем увеличилась на фронте в два с половиной раза, хотя в то время никаких эпидемий там не было: просто солдаты начали пользоваться всякой небольшой болезнью или симулировать ее, чтобы уйти в тыл.

Между тем в официальных донесениях о настроениях войск в конце марта - начале апреля 1917 года нельзя не заметь существенного противоречия: одни начальники утверждают, что "стремление войск к победе осталось, в некоторых частях даже усилилось" , другие заявляют, что "активные действия пока невозможны" .

Это противоречие можно объяснить прежде всего тем, что многие начальники сочли довольно сильные в первое время настроения революционного оборончества в некоторых частях, подпавших под влияние агитации представителей Временного правительства и меньшевистско-эсеровских партий, за желание большинства солдат продолжать войну. С другой стороны, за пессимистические взгляды на будущее России и армии в связи с политикой, которую проводило Временное правительство, многие начальники немедленно увольнялись и на их место назначались лояльные. Вновь назначенные начальники, естественно, в своих донесениях рисовали положение дел более оптимистично, чем их предшественники и чем это было в действительности. Такой оптимизм не мог не отразиться, в свою очередь, на сводках высших штабов и заключениях как главнокомандующих армиями фронтов, так и верховного командования русской армии. Последнее склонно было отнести грозный признак нежелания солдатской массы продолжать войну за счет временного 1,5-2-месячного кризиса, вызванного резолюцией.

Стремление преодолеть этот якобы временный кризис с помощью успешного наступления владело и умами стоявших в то время во главе русской армии генералов Алексеева и Деникина. Так, Деникин считал, что "наступление, сопровождаемое удачей, могло бы поднять и оздоровить настроение... Победа давала мир внешний и некоторую возможность внутреннего. Поражение открывало перед государством бездонную пропасть. Риск был неизбежен..." . Эта выдержка показывает, насколько поверхностно с политической точки зрения Деникин оценивал происшедшие после революции перемены в армии и ее нежелание продолжать войну. Для него важно было любыми методами подавить в армии революционное настроение, привести ее к повиновению, снова сделать послушным орудием в руках генералитета.

Несколько по-другому обосновывал необходимость наступления Алексеев в письме Гучкову от 12 марта 1917 года: "Мы приняли на этих конференциях известные обязательства, и теперь дело сводится к тому, чтобы с меньшей потерей нашего достоинства перед союзниками или отсрочить принятые обязательства или совсем уклониться от исполнения их. Обязательства эти сводятся к следующему положению: русские армии обязуются не позже, как через три недели после начала наступления союзников, атаковать противника... Придется высказать союзникам, что ранее июля они не могут на нас рассчитывать... Я это сделаю, но не могу взять на себя ответственности за те последствия, которые повлечет наше уклонение от выполнения принятых на себя обязательств. Мы находим-

Ся в столь большой зависимости от союзников в материальном и денежном отношении, что отказ союзников от помощи поставит нас в еще более тяжелое положение, чем мы находимся ныне... Таким образом, сила обстоятельств приводит нас к выводу, что в ближайшие 4 месяца наши армии должны были бы сидеть покойно, не предпринимая решительной, широкого масштаба, операции" . Как явствует из этого, в отличие от своего начальника штаба Алексеев смотрел на предстоящее наступление как на неизбежное зло, необходимое для выполнения обязательств России перед союзниками. Это с головой выдает антинародную политику Временного правительства, которое готово было расплачиваться русской кровью за долги царского правительства и, как писал В. И. Ленин, "предоставило русскую армию в распоряжение штабов и дипломатов, действующих во имя и на почве неотмененных тайных договоров, во имя целей, открыто провозглашенных Рибо и Ллойд Джорджем" . Но и предположения Алексеева о возможном наступлении через четыре месяца, т.е. в середине июля 1917 года, не имели шансов на успех. Наступление могло быть в какой-то степени полезным союзникам не позже мая 1917 года, т.е., как пишет сам Алексеев, "через три недели после наступления союзников", которое должно было начаться в апреле на французском фронте. А в августе даже успешное наступление на русском фронте не могло уже принести какой-либо пользы союзникам, ибо представляло бы собою изолированный удар через три месяца после наступления на Западе. Этот удар мог быть легко парирован противником переброской войск с Западного и других фронтов, что и подтвердили события. Таким образом, основной аргумент Алексеева в пользу наступления - помощь союзникам в согласованном ударе по врагу - был несостоятельным.

Следует отметить, что русская армия к весне 1917 года, отчасти благодаря помощи союзников, была лучше, чем прежде, обеспечена основными видами боевой техники, хотя по-прежнему уступала в этом отношении союзникам и противникам. Хуже обстояло с продовольствием которого не хватало не только для образования на фронтах запасов, но и на ежесуточную потребность. Серьезно сказывалось расстройство железнодорожного транспорта; он не справлялся с подвозом на фронт всех видов довольствия и не позволял производить оперативные переброски войск. Состояние русской армии весной 1917 года принципиально отличалось от прежнего. Раньше к началу операции на том или ином фронте не возникало сомнений в боеспособности войск и главное затруднение состояло в плохом материально-техническом обеспечении боевых действий. К маю 1917 года положение изменилось. Впервые за время войны материально-техническое обеспечение в том числе тяжелой артиллерией, снарядами и т. д., не вызывало особых опасений, зато боеспособность войск, не желавших больше воевать, также впервые за время войны нельзя было признать удовлетворительной. Это положение армии обсуждалось высшими ее начальниками на совместном заседании Временного правительства и Исполнительного комитета Петроградского Совета. И все же большинство главнокомандующих армиями фронтов (Брусилов, Ромейко-Гурко и Щербачев) высказались на этом совещании за наступление.

С вступлением на должность верховного главнокомандующего Брусилов определил сроки начала наступления: 10 июня - для Юго-Западного фронта и 15 июня - для Северного, Западного и Румынского фронтов. Принявший у Брусилова Юго-Западный фронт генерал A. Е. Гутор (начальник штаба Н. Н. Духонин] 3 июня отдал директиву на наступление поставив армиям фронта задачу разбить противника на львовском направлении. Помощник главнокомандующего армиями Румынского фронта генерал Д. Г. Щербачев (начальник штаба Н. Н. Головин) решил двумя концентрическими ударами

В общем направлении на Бузэо окружить и уничтожить в районе Фокшан 9-ю германскую армию генерала Эбена.

На фронте наступления ударных корпусов русские превосходили противника в живой силе в три с лишним раза и в артиллерии - в два раза.

Австро-германскому командованию было известно направление главного удара русских, и оно смогло усилить войска генерала Э. Бём-Ермолли. Но сроки начала наступления неоднократно переносились, и противник относительно их был введен в заблуждение.

18 июня, после почти двухдневной артиллерийской подготовки, 11-я и 7-я армии Юго-Западного фронта перешли в наступление, причем в сфере действительного огня противника оно велось главным образом ударными частями, остальная пехота следовала за ними весьма неохотно. Благодаря хорошим результатам артиллерийского огня и действиям отборных частей в первые два дня наступления был достигнут некоторый тактический успех.

На третий день, 20 июня, в полосе 11-й армии для развития успеха был введен в бой (из резерва фронта) 1-й гвардейский корпус, но солдаты-гвардейцы не желали наступать, и атака не имела успеха. Искусственно созданный наступательный порыв двух армий, наносивших главный удар, угас, солдаты стали митинговать, обсуждать приказы и отказываться от их выполнения. "Считаю долгом донести, - писал командующий 11-й армией, - что, несмотря на победу 18 и 19 июня, которая должна была бы укрепить дух частей и наступательный порыв, этого в большинстве полков не замечается, и в некоторых частях господствует определенное убеждение, что они свое дело сделали и вести непрерывно дальнейшее наступление не должны" .

После неудачи на направлении главного удара фронта перешла в наступление 8-я армия против 3-й австро-венгерской армии генерала Трестянского. 23 июня 16-й армейский корпус овладел южнее Станиславув передовыми позициями противника, а на следующий день удачно отразил контратаки, чем сковал его силы и отвлек внимание Трестянского на юг. 25 июня правофланговый 12-й армейский корпус, наносивший в армии главный удар, севернее Станиславув успешно прорвал оборону противника на всю глубину, разгромил 26-й австро-венгерский корпус и взял в плен 131 офицера и 7 тыс. солдат; было захвачено также 48 орудий. В последующие дни армия успешно наступала, 27 июня овладела городами Галич и Калущ и 30 июня вышла на рубеж реки Ломница. Но к этому времени отборные части понесли большие потери, а у следовавшей за ними пехоты наступательный порыв иссяк, и наступление захлебнулось.

Решив усилить 8-ю армию за счет 7-й, Ставка и штаб Юго-Западного фронта пытались произвести перегруппировку и продолжить наступление, но найти достаточно боеспособные части для этого не удалось. Отказ войск выходить на позиции, митинги задерживали перегруппировку, операция все откладывалась, а 6 июля последовал сильный контрудар противника.

Общие потери фронта за время наступления с 18 июня по 6 июля составили 1968 офицеров и 56 361 солдат. Эти потери легли главным образом на долю отборных частей, а без них 11, 7 и 8-я армии потеряли устойчивость и были готовы отступать при первом ударе противника, что и подтвердили последующие события.

С началом наступления 11-й и 7-й армий противник перебросил на русский фронт 13 германских дивизий, из них 11 с французского фронта, и три австро-венгерские с итальянского. Эти силы составили так называемый Злочевский отряд под командованием генерала Винклера. Перед ним ставилась задача нанести удар по левому флангу 11-й армии в общем направлении на Тарнополь, чтобы вернуть

Территорию, потерянную летом 1916 года, и выйти в тыл Румынскому фронту, в богатые хлебом Украину и Бессарабию.

6 июля Злочевский отряд после короткой, но мощной артиллерийской подготовки силами девяти дивизий на фронте 20 км прорвал восточнее Злочева оборону 11-й армии, части которой не проявили стойкости и хлынули с фронта. Противник устремился в образовавшийся прорыв, развивая успех в юго-восточном направлении. Его сдерживали только кавалерия и отдельные, не потерявшие боеспособности пехотные части. Остальные обсуждали на митингах и в комитетах боевые приказы, а чаще всего вообще отказывались их выполнять и неудержимым потоком устремлялись в тыл. К вечеру 8 июля 11-я армия отошла к реке Серет, что вынудило и командующего 7-й армией начать отвод армии на восток.

9 июля против 11, 7 и 8-й армий перешла в наступление вся группа войск Бём-Ермолли. Вследствие отхода 7-й армии начала отступление и 8-я армия, оставив без боя Галич и Калущ. 10 июля противник на левом фланге 11-й армии форсировал Серет. В этот день Брусилов отдал приказ, в котором говорилось: "Отечество в опасности... Довольно слов... категорически приказываю: 1) воспретить всякого рода (митинги... и в случае попыток собрать таковые... рассеивать их силою оружия" . В соответствии с этим приказом ударные батальоны с рухнувшего фронта были направлены в тыл, где задерживали бегущие части, ловили дезертиров и применяли к ним суровые меры вплоть до расстрела. "Батальон смерти" 11-й армии за одну ночь 11 июля задержал в Волочиске 12 тыс. человек.

12 июля 11-я армия оставила Тарнополь, 7-я и 9-я армии отходили к Серету, а 1-я армия - к Пруту. Вечером главнокомандующий фронтом предписал начать общее отступление на государственную границу. 8 тот же день Временное правительство приняло решение восстановить на время войны смертную казнь для военнослужащих.

13 и 14 июля войска Юго-Западного фронта оставили Галицию и 15 июля откатились на реку Збруч, которую в начале войны перешла 8-я армия под командованием Брусилова. 18 июля противник возобновил наступление, форсировал Збруч, овладел Гусятином и потеснил правый фланг 8-й армии, но дальнейшее его продвижение было остановлено.

19 июля во исполнение приказа главнокомандующего армиями фронта генерал В. И. Селивачев силами трех корпусов при содействии правого фланга 8-й армии нанес контрудар южной германской армии, входившей в состав группы войск Бём-Ермолли, в результате которого был возвращен Гусятин и противник отброшен на западный берег Збруча. Почти одновременно левофланговая группа 8-й армии, отступавшая в Буковине, 21 июля оставила Черновицы. Однако в ночь на 23 июля 8-я армия провела ряд контратак и заставила противника отказаться от продолжения наступления.

Так закончились 8-дневные бои на реке Збруч.

В то время как армии Юго-Западного фронта безудержно откатывались к государственной границе, перешли в наступление Западный, Румынский фронты (9 июля) и Северный фронт (10 июля). 9 июля войска 10-й армии Западного фронта под командованием (генерала П. Н. Ломновского перешли наконец в наступление в общем направлении на Вильно. Используя эффективные результаты артиллерийской подготовки, они вначале достигли некоторого успеха, но затем под ударами противника (на правом фланге) и самовольно (на левом) вернулись на исходный рубеж, а на одном участке фронта, в районе Новоспасского леса (севернее Молодечно), противник да-

Же вклинился в их расположение. На следующий день 1-й женский ударный батальон под командованием прапорщика М. Бочкаревой, введенный в бой на участке 1-го Сибирского корпуса, выбил прусский ландвер из занятых им накануне позиций у Новоспасского леса. На этом наступление Западного фронта закончилось. За два дня боев 10-я армия потеряла до 40 тыс. человек, что составляло около половины всех введенных в сражение войск.

Характерна с точки зрения падения боеспособности войск попытка наступления на Северном фронте, где прорыв должна была осуществить 5-я армия (командующий генерал Ю. Н. Данилов, начальник штаба генерал А. А. Свечин). 10 июля после сильной артиллерийской подготовки ударная группа на правом фланге армии у Якобштадта перешла в наступление. Достигнув незначительного тактического успеха, войска отказались продолжать наступление и вернулись на исходные позиции. На этом наступательные попытки Северного фронта закончились.

9 июля, после почти двухдневной артиллерийской подготовки, перешли в наступление 2-я румынская армия под командованием генерала Авереску и 4-я русская армия под командованием генерала А. Ф. Рагозы в общем направлении на Марешты. Русские и румынские войска прорвали оборону противника на всю ее глубину, но Авереску в условиях пересеченной и горной местности не сумел организовать преследования отступающего противника. На следующий день операция развивалась все же успешно.

Тем временем в районе Намолосы, на направлении главного удара фронта, началась артиллерийская подготовка, вслед за которой должны были перейти в наступление 1-я румынская (командующий генерал Кристеску) и 6-я русская (командующий генерал А. А. Цуриков) армии. Но 12 июля перепуганный падением Тарнополя и продолжающимся отступлением армии Юго-Западного фронта Керенский приказал Щербачеву отменить наступление. Однако румынский король Фердинанд все же предписал Авереску продолжать наступление на Марешты. В боях 13 и 14 июля румынские войска, поддерживаемые сильной артиллерией 4-й русской армии, успешно завершили сражение.

Так бесславно закончилось июньское наступление русской армии в 1917 году. Эта кровавая авантюра Временного правительства дорого обошлась России: была оставлена Галиция, общие потери на всех фронтах превысили 150 тыс. человек.

Наступление русской армии отвлекло на русский фронт 13 германских и 3 австро-венгерских дивизии и тем облегчило положение союзников. Таковы военные результаты июньского наступления.

Но неизмеримо выше были его политические итоги, о чем писал В. И. Ленин: "...наступление есть перелом всей русской революции не в стратегическом значении наступления, а в политическом..." .

Июньское наступление русской армии вскрыло контрреволюционную политику Временного правительства, выражавшего интересы русской буржуазии и Антанты, привело, как считал В. И. Ленин, "к политическому краху партий эсеров и меньшевиков" ; способствовало росту авторитета большевиков, единственной партии, последовательно выступавшей в защиту политических и экономических прав народа, а также за немедленное прекращение войны.

Кандидат военных наук

Полковник запаса